Форум » Архив анкет » Гвенхвивар и Гвенхвивах (демоны, братья, мастера артефактов, Тьма) ПРИНЯТ » Ответить
Гвенхвивар и Гвенхвивах (демоны, братья, мастера артефактов, Тьма) ПРИНЯТ
ГвенхвиварГвенхвивах: Темно. Тихо. Только ветерок о чем-то шепчется с деревьями, да ласково бормочут волны, накатывая на песчаный берег. Дыхание паром клубится в морозном воздухе. Эта ночь без луны и без звезд. Ночь, когда магией пропитан сам воздух. Ночь, когда незримые тени оживают и в полумраке рощи таинственно светятся звериные глаза. Деревья расступаются, и дорожка сбегает вниз к небольшому причалу. На секунду перехватывает дух от восхищения – темные и загадочные воды Озера завораживают, настолько, что вы на мгновение забываете обо всем на свете. И потому далеко не сразу замечаете на причале хрупкую фигурку мальчика лет десяти. Он задумчиво смотрит в черное небо, опустив босые ноги по самые колени в ледяную воду. Но стоит вам сделать только шаг – и странный ребенок оборачивается. Склоняет голову на бок. Улыбается. - Привет, - странные у мальчишки глаза, бездонные и темные, как дремлющее за его спиной Озеро, - Знаете, мне всегда и скучно, и одиноко. Взрослым нравится решать свои важные проблемы, а с простыми детьми никогда не бывает интересно. И про меня все всегда забывают. Составите мне компанию на этот вечер? Как вас зовут? Знаете, у некоторых тут и прозвища есть – совсем немудрено запутаться… - Гвенхвивах, - человек стоящий слева, указывает на соседа пальцем, смешно склоняя голову на бок. - Гвенхвивар, - с улыбкой отзывается тот, зеркально повторяя позу брата. – А прозвища – Этот, и Тот. - Здравствуй, - продолжает первый, весело улыбаясь, - пока взрослые решают свои важные проблемы, ты тут один скучаешь?.. - …мы совершенно не спешим, нам тут некуда. Есть тут что-то интересное поблизости? … и вот вы неожиданно обнаруживаете, что идете вперед и что просто не можете оставить странного ребенка одного. Да и не хотите: должен же быть хоть какой-то смысл в этой полуночной прогулки. Может быть, это встреча поможет найти ответы?... А мальчишка продолжает болтать без умолку. - А у меня имен много – всех и не перечислишь, - он забавно хмурится и передергивает плечами, - Вы только представьте! Этим ученым вечно все надо переписать. Они даже Бестиарий создали. Да только постоянно кого-то забывают туда вписать. А вы, кстати, кем будете? - Мы? Демоны. - Только потерянные. – объясняет второй. (объяснение в биографии) - А лет вам сколько? – ребенок безмятежно болтает ногами в воде и загадочно улыбается, ожидая ответа, - Знаете, детишки поступают на первый курс МироуЛэйка, когда им всего 10-11 лет и выпускаются в 17-18. Как жаль. Я хотел бы тоже учится в замке, но уж слишком древний для этого! - А что есть МирроуЛэйк?.. – звучит как мысли вслух, не требующие ответа, но подхватывается и продолжается вторым, как само собой разумеющееся. - … по-видимому, школа, раз туда поступают… - … в столь раннем возрасте. – Братья переглядываются, будто осознавая какую-то мысль. - Мы не знаем. – Гвенхвивах печально улыбается ожидающему ответа мальчишке уголками обкусанных губ. - В каждом из миров, время течет по-своему, а между ними, и вовсе скачет как непоседливый ребенок… - Гвенхвивар опять начинает первым, но без пререканий уступает слово брату, будто бы погружаясь в какие-то свои мысли. - … сколько его не уговаривай подождать и дать разобраться, оно совершенно не слушается. - Это потому что ты не умеешь с ним договариваться, – рассеянно. - Еще скажи, что ты умеешь, – с насмешливой лисьей ухмылкой. - Надо обязательно выяснить, сколько нам лет, - вдруг уверенно говорит первый, придя к какому-то мысленному заключению. - Да, - соглашается Гвенхвивах, - только пока что не понимаю способ, с помощью которого это возможно. Ветер шепчет, играет с прядями светлых волос ребенка. Мальчик смеется. Он, кажется, уже и сам не помнит, что еще пару минут назад жаловался вам на свою скуку и одиночество. - Старый проказник! – мальчишка безмятежно весел, только глаза не меняются – такие же темные и глубокие, - Стихии так много всего могут рассказать! А маги иногда и слушать умеют. А вы колдуете? А какой из Великих Сил принадлежат ваши сердца? И только не говорите мне, что их у вас нет! - А как же это – сердца не иметь-то? – первый, как и ранее, задает риторичный вопрос-размышление. - У каждого оно есть, иначе нельзя, – серьезно кивает головой второй. – Если сердца нет, то… - … значит не живое это существо. Оба брата одновременно пожимают плечами, показывая свое отношение к нежизни. - Мы владеем Мастерством. – Гвенхвивар быстрее возвращается к вопросу, привычно склоняя голову на бок. - Такая вот наука, – улыбается второй. (объяснение в роде занятий) - Да? – ребенок лукаво улыбается, - Я почему-то именно так и подумал. А хотите расскажу, о чем нашептал мне ветер? Он пришел с гор. Он так спешил сюда, так летел. Он хотел рассказать всем-всем о своем счастье! Скоро придет осень, а потом наступит зима и сотни его братьев и сестер спустятся суда. Но люди не захотели слушать его радостные песни и только старик-сказочник, немного чудаковатый, не стал затворять окна… Сказочники, они такие – многое видят и слышат, чего другие не замечают… А чем, скажите, живете вы? - Мы – мастера-кузнецы артефактов, – первый вздергивает нос и щурится, пряча странный блеск в глазах. Второй, поймав в этом взгляде, ему одному понятную мысль, объясняет: - Можем и оружие выковать, и украшение. Да такое, что равного ему, не будет во всей ойкумене. Это и есть Мастерство – умение магию в материю вплавить. - Здооооорово! – протянул он в ответ с мудреным видом, назидательно оттопырив указательный палец, - А знаете, еще с древних пор у нас страшное немирье между двумя сторонами – Тьмой и Светом. И все они успокоится не как не могут – то гадости мелкие друг другу делают, то выжидают, то снова давай по новой. Хотя бывают, конечно, и те, кому до этих распрей и дела нет. А вы-то с кем, будете?.. Братья быстро переглядываются. - Тьма. – твердо кидает первый. - Светлое ханжество не наш путь. Гвенхвивах только молча согласно кивает, поджимая губы. Странный ребенок лишь фыркает в ответ, оборачивается и внимательно, очень пристально, на вас смотрит, словно пытаясь понять насколько такая правда соответствует реальности по одному только вашему внешнему виду… Близнецы. Вот только Гвенхвивар острее, резче, как разящий клинок – звонче, злее. А Гвенхвивах слаженней, спокойней – щит, принимающий всю силу удара – уверенный, спокойный. И не скажешь, в чем это проявляется, вроде бы одинаковые – глаза, скулы, губы – один в один, а характер сразу виден. То ли выражение глаз особенное, толи осанка и поворот головы. Волосы – коротко стриженные, темные. Челки длинные – в глаза лезут. Второй аккуратно убирает или сдувает, а первый так и ходит взъерошенный. Глаза у обоих холодные, колкие, светлые – окошко в зимнее небо. Только Гвенхвивар смотрит нагло, резко, взгляд не отводит, а Гвенхвивах щурится по лисьи, прячет мысли за густыми ресницами. Такие еще школьницы на полях рисуют – стрелочками. Зубы неприятные - мелкие, треугольные, острые. Никогда не скажешь, что эти двое – кузнецы, пусть и артефактов. Оба худые, по виду нескладные, но подтянутые, гибкие. Гвенхвивар по виду чуть повыше, но на деле они роста одинакового, только Гвенхвивах сутулится немного, голову склоняет, вот и выходит визуально ниже брата. У братьев очень красивые руки – пальцы длинные, ловкие. Сквозь кожу проступают вены – на тыльной стороне ладони, на запястьях – до локтей и выше. Они никогда не носят на них украшений, ни колец ни браслетов и очень берегут, ведь руки – основное орудие труда мастеров. В одежде близнецов тоже заметны различия – Гвенхвивар любит яркие, насыщенные цвета, но обязательно «чистые», полутонов, оттенков и смесей не терпит. Не голубой, а исключительно синий, не салатовый, а только зеленый. Гвенхвивах предпочитает серый, бежевый, черный, коричневый – цвета нейтральные, спокойные. Но оба брата одинаково не терпят чисто белого – не наденут сами, и будут очень предубеждены по отношению к человеку или нелюдю, облаченному в этот цвет. Впрочем одежда для них не является чем-то значительным, поэтому обоих можно увидеть в достаточно потрепанном виде, если они очень уж увлечены каким-либо делом, чтобы отвлекаться на собственный внешний вид. Они двигаются не быстро, но и не медленно – просто идут вперед, ровно, уверенно. Вот только все равно что под ногами – болотистая трясина, мощенная и гладкая брусчатка или грунтовая дорога с пылью столбом. - А хотите, я расскажу о вас? – неожиданно вскидывается парнишка, проказливо улыбаясь, - Хотите? Слушайте!.. Вы близнецы – это основополагающее правило вашей жизни, философии и главный закон вашего мира-на-двоих. Близнец... В этом, конечно, есть и свои минусы, честно. Когда в детстве тебя путают и не могут отличить от какого-то другого человека – это, конечно, не очень приятно. И потом, совсем нет приватности, личного пространства. Вот только не надо вам никакого личного пространства. Вы уже пробовали порознь и не раз, отрываясь насовсем и закрывая глаза на себя номер два. Так надо – отвернуться и отстраниться до предела, чтобы понять как хорошо и спокойно вместе. Ремнем по костяшкам пальцев, чтобы потом резче чувствовать как кто-то тебе руки целует. Смотреть в разные стороны вы можете сколько угодно, но идете всегда в одну. А теперь уже – твердо вместе, чтобы всегда чувствовать рядом локоть второго. Ясно, спокойно и чисто. Раньше, вы могли резко и значительно расходиться в мыслях и очень не совпадать во мнениях – без крика и беспокойства – сразу зачарованным кинжалом в стену, в миллиметре от виска. И ни мудрости ни желания уступать и понимать, не было, что приводило к печальным последствиям не только для вас, не только для вашего ближайшего окружения, нет. Вы ухитрялись втягивать в свои ссоры и разборки целые народы, вызывая на них гнев богов. Теперь же, наказанные и волей уставших от вас богов, брошенные в обстоятельства, когда или вместе, или мертвые, пройдя и пережив вместе столько событий, вы смотрите на вещи одними зрачками, и мысли переплетаются в одну – четкую, уверенную и правильную для вас обоих. Даже пропала потребность решать, кому ее высказывать. Так сложилось – Гвенхвивар начинает, высказывает. А Гвенхвивах объясняет и уточняет, о чем идет речь. Вы спокойны и уверенны во всех своих действиях, время сумбурных решений на эмоциях давно прошло, и вы, наученные горьким опытом, дважды… ведь вас двое, верно?.. подумаете обо всем. Тем не менее, вы предельно легки на подъем, и если не лезть в ваш мир-на-двоих, то и достаточно дружелюбны и коммуникабельны. Легко находите приятелей, легко теряете и забываете – для вас во внешних мирах нет стабильности. Просто калейдоскоп разноцветных картинок и застывших капель времени – есть что вспомнить, и есть что забыть. Все правильно, закон равновесия в действии. Вы сами уже устаете от этого, но не собираетесь и не хотите менять привычный уклад жизни, ведь, в конце концов, отдохнуть от назойливости внешнего, всегда есть с кем глаза в глаза, фокус в фокус, слова в мысли, прямым потоком, слушай меня! слушай! Вы твердо уверены, что ни с кем так больше не выйдет, вы смеетесь над попытками вас понять. Окуклились и замерли в своем понимании, не желая смотреть по сторонам, возможно, теряя что-то важное. Вы не любите и не признаете, когда кто-то пытается подсказать вам и помочь, а тем более – указать. Ведь как же – знаменитые лорды-демоны, мастера-кузнецы, равных вам пока что не встречалось. А что знаменитые не так великолепными изделиями, достойными богов, в чьих руках они рано или поздно все равно оседали, принимая культовое значение – настолько редкими, что позволяют усомниться в вашем трудолюбии и желании что-либо делать. Сколько своими разборками, и умением делать из кухонной перебранки, гражданскую войну. С одной стороны талант и мастерство – с другой поверхностность восприятия окружающего мира, замкнутость на себе и брате. И конечно же – неведомо, то ли лень, то ли времени у вас мало, на занятия-то прямыми обязанностями, количество сотворенных вами предметов, можно пересчитать по памяти. Это принимая во внимание, что уважающие себя мастера, стремятся оставить как можно больше плодов своего труда, помочь приходящим к ним людям и нелюдям. И если от дурной привычки спорить друг с другом, вы избавились каленым железом, практически впав в другую, крайность. То дурная привычка смотреть на мир вокруг немного свысока, с милым снисходительным поверхностным барским дружелюбием, прочно укоренилась в ваших душах и сознании. Вы часто нехорошо улыбаетесь... скалитесь. Издалека эти улыбки сходят за милые. - А вот ваша история… Это сказка, рассказанная зимней ночью, когда уютно трещат дрова в очаге, силясь заглушить тоскливые завывания снежной бури за плотно закрытыми ставнями. Давным-давно, в одном молодом и мятежном мире, во вьюжную и тревожную зимнюю ночь, прекрасная ледяная демонесса Ток Чо, родила двойню. Кто был отцом детей – тайна, скрытая пеленой снежной молчаливости матери. Тогда об этом много говорили – догадки, пересуды, но за давностью лет, пересказывать сплетни и слухи нет смысла. Старшего назвали Гвенхвивах, а младшего – Гвенхвивар. И не было детекй беспокойней этих – уже в колыбели они перетягивали друг у друга погремушки, встав на ноги – не могли поделить игрушки и книги. Все это очень огорчало прекрасную мать, когда в перерыве между путешествиями, она имела время увидет своих детей, и она решила, что они будут обучаться одному ремеслу, вместе – чтобы хоть как-то найти общий язык. Возможно тогда она и совершила ошибку, повлекшую за собой вереницу печальных событий. Но в тот момент, братья начали обучаться мастерству кузнецов чуда у дядюшки Кентигерна, и немирье между ними немного поутихло. Ток Чо была довольна, и отправилась в свое очередное странствие за-край-света. День сменялся ночью, зима – летом, и пришла время испытания, в котором браться должны были показать все, чему научились, чтобы иметь возможность, дальше заниматься самостоятельно. В назначенный день, они представили пред взоры строгой комиссии, великолепный гребень, созданный из причудливого сплава металлов, и украшенный искуснейшей резьбой. Он имел свойства делать свою обладательницу прекрасной для взоров окружающих, всегда чувствовать себя отдохнувшей и привлекательной и вызывать влюбленность. Сам артефакт был незатейлив, но выполнен правильно, искусно и с фантазией. Вот только душа, помещенная в него, была душой утопившейся брошенной невесты – возможно именно это так усиливало эффект действия, и сделано было умышленно, но среди мастеров дурной тон, использовать мстительные и озлобленные души самоубийц, и так бродящие неприкаянно не в силах оторваться от материального мира, и достойные только искренней жалости. Экзамен был все же принят, и братья получили свободу действия и стали совершеннолетними, по законам мира. И Гвенхвивар сказал Гвенхвиваху: - Брат, почему бы нам не отдать гребень Элонви дочери Афарви, она давно и сильно любит того огненноокого третьего сына Керидвен. Пусть гребень поможет ей в этом. И отвечал Гвенхвивах: - Нет, нельзя в это вмешиваться. Любовь, если она есть, сама найдет дорогу к сердцам, а наше вмешательство повлечет за собой обман и ложь. Лучше отдадим гребень в храм богини любви, там ему место, и он никому не причинит вреда. - Нет, послушай брат! – вскричал младший, - какова польза нашего труда, если никто им не воспользуется?! Для чего мы потратили столько усилий, только ли чтобы сдать экзамен? Почему наши труды должны достаться далекой богине, и так владеющей всем, а не земной девушке, которой в силах помочь? - Ты глуп, брат, - морщился старший, - к чему, то искусственное, что принесется гребнем, земной девушке? Пусть ищет она свое счастье своими силами, но будет оно искренним и настоящим. Гвенхвивар не выдержал, и ударил брата огненным шаром, но тот отвел атаку, и нечаянно, попала она в окно какого-то соседа. Поразила в сердце некрасивую девушку с удивительно добрым лицом, стоящую у окна и лелеющую цветы в кадке. И послышались крики и плач, забегали люди в доме. Выглянув наружу, родственники несчастной обнаружили двоих соседей с конца улицы, которых серьезно недолюбливали, атаковав их, без слов и предупреждений. Те ответили… вскоре битва охватила всю улицу, и перекинулась на соседнюю. Долго город оживал, после свершившихся в ту ночь погромов и слез, пролитых за погибшими. В начавшейся суматохе, когда Гвенхвивах тащил брата прочь от битв, тайными тропами Пространства, к матери в замок, младший стремясь вырваться и принять участие в происходящем, выронил гребень под ноги, по преступной небрежности. Его историю, можно долго рассказывать – как он шел из рук в руки и множество девушек, соблазнялись его возможностями, оставаясь с разбитыми сердцами, когда мстительная душа артефакта решала, что она слишком устала, от места пребывания и хочет изменить хозяйку. Кровавый след оставался за тонкими зубцами гребня – его хозяйки, брошенные прозревшими от чар возлюбленными, резали руки и цедили яд, в согласии с законом равновесия, расплачиваясь за свое счастье, сами не осознавая, делая предавший их артефакт еще сильнее. Он лежал на дне моря, затонувший вместе с кораблем разбившимся в шторм, он проходил через богатые будуары дам и коробочки дешевых проституток, набирая силу и характер, пока все же одна мудрая девушка, не отнесла гребень в храм богини любви. Где он и поныне лежит на алтаре предостерегая и уберегая от неосторожных действий, девушек приходящих просить взаимной любви. Но тогда, в родовом замке, Гвенхвивах очень спокойно и страшно говорил: - Ты неосторожен, брат, ты не ведаешь, что натворил… А Гвенхвивар с размаху бил по раскаленному железу на наковальне, и рычал в ответ. После гребня, была пиршественная чаша, обезвреживающая любой яд, и показывающая на поверхности своего содержимого происходящее в других местах, пожеланию хозяина. Был шлем, который изображал для атакующих своего хозяина, их самые большие страхи и кошмары. Был щит, защищавший как от магии, так и от ударов физического оружия. И вспыхивали ссоры между братьями, и уже опасались селиться рядом с ними, после того, как с их посылов, люди окружающих замок деревень, принимая стороны разных братьев, сражались друг с другом. И шла нехорошая, злая слава о мастерах, иногда достигавшая даже странствующей Ток Чо, после чего она немедленно возвращалась домой и холодно цедила, глядя на сыновей, острые колкие слова, и льдинками слетали слезинки с уголков ее глаз. И братья становились на колени, целовали матери руки, но стоило ей уехать как вскорости звучало: - Ты ли брат, загнал моего любимого скакуна сегодня утром? - Кто же знал, что он окажется столь слаб Так продолжалось, пока король Морвран, не задумал объединить разбитые и расколотые королевства, в одну империю, как было во времена предков. Конечно, под своим управлением. И предопределяя долгие и трудные битвы с несознательными соседями, призвал братьев к себе. - Говорят, - кивал он, - что вы мастера не только артефактов, но и ссор и сражений. А мне предстоит братоубийство и война, кто же поможет мне более, в этом деле. Морщились братья, но слушали. - Мне нужен меч, - продолжал король, - да такой, чтобы сила его легла в мою руку, и свет его, освещал путь к победе! Улыбались братья. - Это нам по силам, ты получишь меч, правитель, равного которому, не будет в ойкумене. И закрывшись в своих кузницах, они плавили сталь и мифрил, шептали слова забытых страшных заклинаний, вплетая их в плоть меча. Добавляли легкость дыхания фей, песню летнего урагана, гнев подземных потоков лавы. И даровали мечу душу воителя, погибшего в сражении – всю его неистовую ярость и запал, получило оружие. И когда был готов меч – совершенный и страшный в своей силе, любовались братья на него, и не было между ними разногласий – только гордость и удовольствие. И вложенный в руку короля, меч вел полки, а потом легионы к победе, ибо не было оружия равного ему. Где-то тысячами гибли воины и мирные жители, а между братьями воцарился хрупкий хрустальный мир. Но одним душным летним днем, когда над степью вокруг замка, стояло тяжелое пыльное марево жары, и земля покрывшаяся корой трещин, молила небо хоть о капле дождя, у ворот появилась сама несравнимая солнцеликая королева Крейдиладд. И сидя в кресле, наслаждаясь прохладительным напитком, она тихо говорила братьям: - Мой царственный супруг сошел с ума. Вместо того чтобы укреплять завоеванные земли, и свое государство, вместо того чтобы дать стране наследника, он ведет легионы все дальше, не обращая внимания на восстания и голод, оставленные за собой, – она поправляла золотые локоны с бежавшими по ним искрами огня, и опускала ресницы в притворной скорби. – Так можете ли вы создать что-то, что могла бы я противопоставить его безумию? Улыбались братья в ответ: - Это нам по силам, ты получишь вещь, способную противостоять твоему супругу. И вновь меха раздували потухшее было пламя, и тонкую работу совершали братья. Брали кошачьи улыбки, мелодию лунных лучей, плач матери потерявшей детей, отсвет пожарищ, вплавляли платину и серебро. Склонялись над наковальней, напевно вспоминая древнейшие слова заклинаний, душу невинного ребенка зарубленного воином, вложили они… Но тут Гвенхвивах хмурил брови и задумчиво шептал: - Знаешь ли ты, брат, что замыслила королева? - Знаю, – отвечал Гвенхвивар, полируя лезвие. - Не надо ей помогать в этом. Морвран – король благословленный богами, какой он ни есть, власть его священна. Таков закон. - Королева остановит войну и займется страной, так будет лучше. Траур и боль повисшие над землей, давят на меня. - Неужели ты думаешь, - журчал голос старшего, - что король так просто сдастся? - Он устал, его войска устали. У королевы больше свежих сил, и морали. Той ночью, Гвенхвивар, боясь что Гвенхвивах откажется отдавать королеве изделие, сделал это сам – в хищные пальцы ее величества, легли два парных клинка, сиявших как первая звезда. А утром, когда горны запели, строя гвардию, и встрепенулся народ, поднимаясь против короля, впервые яростно шипел Гвенхвивах: - Ты предатель... Много всего пережили мы, но были всегда неизменно вместе. Сейчас же ты предал меня, отверг. - Почему бросаешь мне такое обвинение?! Ты труслив! – кричал младший, и глаза его мрачно горели холодным светом, подобным мертвенному свету гнилушек на кладбищах. Уже вечером, Гвенхвивах все так же шипел, на ухо королю, и тот сжимал холеные пальцы, и вовремя предупрежденный, разворачивал войска. А Гвенхвивар целовал холодные скулы огненной королевы и нехорошо усмехался. «Ты ответишь, брат. Ты будешь наказан» И сошлись две армии, на бескрайнем плато. И длилась битва три дня и три ночи, ибо яростны были стороны. Тела погибших лежали кучами, и воды реки Камлан окрасились в алое и голубое, повторяя цвета королевских флагов. Это была битва Света и Тьмы – велась в душе каждого из участников, и каждый был светел в своей вере, и каждый темен в своей ненависти. Огненная королева на боевой колеснице, со смертоносными жалами в руках, разила воинов, и никто не мог противостоять ей. Великий король с сияющим мечом, топтал яростным жеребцом подвернувшихся врагов, пробиваясь к супруге. И сошлись они в самой гуще битвы, сцепившись как два диких зверя – оружием, когтями, зубами. Видя это удвоили натиск воины с обеих сторон. И когда битва дошла до небес, боги остановили ее. Стрела замерла в полете, меч завис в неподвижности, над беззащитной шеей, даже дымы костров повисли в неподвижном воздухе, причудливым узором застыла вода в реке. Разверзлась земля, и провалились в разлом, в тартар, навсегда сцепившиеся король и королева – битва их бесконечна, битва их – кара за деяния. Развеялись тяжелые тучи, пропуская робкий луч солнца, из сердец воинов уходила и вера и ненависть, только стыд и удивление, оставили им боги. Что исчезли и братья-мастера, заметили уже позже. Ведь оба оставались в тылу, предпочитая не участвовать в безумии. А они внезапно очутившись вместе, хотя обоих трясло от вида близнеца, пробудившись от оцепенения в Нигде, месте-между-мирами, поняли постигшую их кару. Они ищут дорогу домой – давно запутавшись во временах и мирах, в культурах, расах и людях, они ищут ту единственную тропу в родной мир, где предания о них уже стали былиной, легендой, сказкой… Ищут теперь уже вместе, навсегда. … ребенок замолкает и с интересом смотрит на тебя, ожидая то ли похвали, то ли удивления, то ли злости. Но это лишь простое любопытство, без страха или удивления. - Неужели я не прав? – задорная искренняя улыбка. И несколько капризно, - А вот о том, что умеете, расскажите мне сами и обязательно покажите что-нибудь такое… интересное! Ведь не могла же природа совсем обделить вас талантами, а жизнь – учением?! Хотя, по секрету, я видел и таких – но в том вина лишь одной только лени! - Лени? – Гвенхвивар улыбается. – Жизнь не давала нам возможности проявить это качество, хотя оно нам присуще. Мы мастера артефактов. - Да, - продолжает его фразу старший брат, складывая руки на груди. – Это наш талант и умение. Но каждое создание – долгий, трудный и кропотливый труд. К тому же, вдали от своей родины, мы не можем так же легко использовать наши чары, что усложняет процесс. - Мы можем ходить по любой поверхности. Кивок Гвенхвиваха: - Обычное умение для демонов-то. Тут младший озорно подмигнув, спокойно поднимается по стволу дерева, так же, будто перед ним ровная тропа. Когда он возвращается на землю, то выдает: - И амулеты. - Амулеты мы зачаровываем, когда свободное время есть. Это несравнимо проще, чем создать артефакт, но и действие недолговечно и намного слабее. - Оружие? Брат смотрит на него приподняв бровь, и Гвенхвивар сам объясняет: - Ничего примечательного – мечи и луки. Но это для совсем уж, самоубийц. Небо на востоке слегка заалело. Солнышка еще и нет – а новый день уже ощущается в воздухе, в голосах проснувшихся птиц, и в ином шепоте листвы. И только мальчик, кажется, совсем приуныл. Он задумчиво поболтал ножкой в воде, нехотя поднялся. - Ну, вот и все. Спасибо что поговорили со мной в эту ночь. Мне правда иногда бывает так одиноко. Знаете, разумным созданием никогда нет дела до Духа Озера. Ну а теперь – счастливых путей в моем мире. И…может когда-нибудь мы еще увидимся, а? … только веселый смех да яркие брызги и остались от ночного собеседника… Дополнительно: Животных нет. Магические и немагические предметы, которые всегда под рукой: - у каждого на шее – знак, подаренный матерью. Затейливая руна, легкой вибрацией, предупреждающая о непосредственной опасности. На скрытые угрозы, ее действие не распространяется. - у Гвенхвивара боевые амулеты – в виде небольших металлических стержней, покрытых гравировкой, и в виде подвесок на шею. В каждом по паре зарядов – огненные атакующие заклинания, ледяные, отравляющие. - У Гвенхвиваха защитные и бытовые амулеты, в виде иголок, монет – щиты против разных видов воздействия, и мелочи наподобие: «высушить одежду», «укрепить сапоги от повреждений». - Пара золотых монет в кармане у старшего, две цветные ленты с нанизанными бусинами у младшего. - Могут в любой момент, вызвать из складок пространства, свои кузнечные принадлежности – молоты, клещи и прочее. Артефактов при себе нет, но вполне возможно, что в процессе игры будут созданы. [more]Как с вами связаться: 401-650-243[/more]
Ответов - 1
Aroused: ПРИНЯТ(А)! Поздравляем, вы это сделали) Ваш факультет - *факультет*. Теперь настало время обратиться за рангом (сюда), подобрать подпись (сюда) или заказать аватар (сюда). И, самый последний и важный этап, вам необходимо выбрать куратора для своего героя. Кураторы – это ваши наставники, проводники, экскурсоводы в мире игры. Кураторы обязаны втянуть в игру своего подопечного, реагировать на его игровые сообщения, помогать освоиться в этом мире. Просмотреть списки кураторов, узнать дополнительную информацию и оставить свое заявление можно тут: http://ossba.borda.ru/?1-12-0-00000012-000-0-0 Откуда лучше всего начать игру, вы можете узнать в этой теме или у своего куратора. Удачной игры)
полная версия страницы