Форум » Архив №1: игровые темы » Большой тракт » Ответить
Большой тракт
Пернатый Змей: От города, убегая все дальше и дальше к горам идет ровный, протоптанный тракт. По нему из года в год возят свои товары и гномы, и горцы, и эльфы. Его топтали двуногие, оставляли следы копыт ослы, мулы, быки, огромные боевые кони, изящные лошадки благородных дам и уж совсем непотребные ездовые твари всяческих мастей, размеров и нравов. А дорога все так же уверенно стелилась сквозь поля, леса и холмы, не обижаясь на топчущих её живых, и упиралась носом в юго-восточную гряду гор, откуда, разрывая на сотни мелких и крупных тропинок, разбегалось ко всем обитающим там племенам. Прошлая тема: http://ossba.borda.ru/?1-15-0-00000103-000-0-0-1209909856
Ответов - 52, стр:
1 2 3 All
Game Master: Глазела Аннет на диво самым неприличным образом. Она слышала множество историй об невероятных, вздорных, наглых, смелых эльфинитах, но, давно привыкла делить побасенки наемников ровно надвое. А тут, похоже, и привирать нечего было. Не каждому, даже спьяну, может приводиться лошадь, переквалифицировавшаяся в дровосека. Лишь узрев как со стороны нелепо, должно быть, смотрится её физиономия на примере лица кентавра, девушка смутилась и челюсть вернула на место. Но зрелище то от этого никуда не делось! И чем больше Аннет смотрела, тем сильнее ей хотелось подобраться поближе чтобы… что? А хотя бы и просто посмотреть! Тогда, на ярмарке, разряженные в шелковые ленты кони вышагивали лебедями, красуясь перед восторженной публикой. Но отец дочке подходить к красавцам запретил строго настрого. Хотя, к своей нескрываемой гордости, Аннет все-таки успела угостить яблоком победительницу, когда та, выгнув лоснящуюся шею, уже уходила. И лишь по чистой случайности, прошла совсем близко. А теперь такой шанс! Да что б она его упустила?! Девушка подмигнула кентавру, запоздало сообразив, что тот даже не назвал своего имени, и, скатившись с металлического бока с неожиданны проворством, кинулась догонять Хельгу. И все это как можно быстрее, пока она не успела передумать. Между тем, главная героиня разворачивающегося спектакля отошла на пару шагов, этак измеряющее разглядывая проделанную работу. Вопли мужика белоснежную кобылу нисколько не смущали, равно как и случайные свидетели. Когда же зверюга мотнула башкой, позволив разглядеть древесный ствол и Аннет, девушка уважительно присвистнула. За те пару минут, что спутники дивились, углубление увеличивалось почти на треть. Дерево все размашистее и печальнее раскачивалось. А вопли мужика с каждой минутой приобретали все более безнадежные нотки. - Не слееееезуууу, - горестно возопил он, - Этаааа зверюююююга меняяяяя съеееест! Аннет, было, хотела заверить бедолагу, что лошади мясом не пытаются, но вовремя вспомнила: эльфиниты всеядны. Вспомнила, впрочем, она и еще кое-что любопытное. - Почтенный, а чем вы лошадке не угодили? – с дерева в ответ прилетело что-то маловразумительное, но девушка уже и так смекнула, с чего эта физиономия кажется ей такой знакомой. Чай, все столбы в её родной деревеньке портретиками этого хвоща увешаны, - Что ж вас, господин конокрад, на эльфинитов потянуло? Жить надоело? - Так кабы я видел, гхыр полез! – со злости воришка аж выть перестал, только зубами жутко лязгал со страху, - Трава высокая, пока в ней разглядел, что за тварь лежала, поздно уже было! Ну поооомогитееее! Я в доооолгу не останууууусь! Но тут уже слезать оказалось не с чего. Белая тряхнула гривой и наглядно продемонстрировала, чем она тут, собственно, занималась. Эльфинитка подобралась, чуть согнула колени и резко распрямила ноги, выбросив тело на высоту, вдвое превосходящую её собственный рост. Все четыре копыта пропечатались к древесной коре и дуб, не выдержав надругательства, повалился прямиком на люботыствующих субъектов. Аннет, стоящая чуть ближе к коняге и сумевшая раньше наемницы разгадать мерзкий замысел копытной, едва успела за плечо выдернуть Хельгу из-под падающего ствола. Не рассчитав силы, девушка пребольно хлопнулась на и без того отбитую пятую точку. Вопль конокрада потонул в оглушительном треске.
Туал: Что до кентавра, тот от резкого и непомерно неожиданного происшествия приподнял от земли передние копыта, рискуя потерять контроль над своими эмоциями и тотчас же взвиться на дыбы. Однако, он вспомнил об оставшейся пассажирке. Вежливо извинившись и виновато улыбнувшись, транспорт затих, уже более спокойно ведя себя. Честно говоря, Туал уже не слишком спешил в город. Ему становилось интересно и, как он подметил сам для себя, весело. Ему очень не хотелось становиться в пыли около трактира, подобно старой бочке и опять ждать того, кто соизволит уделить ему свое внимание. С тех пор, как пришел достаток и народ стал закупаться лошадками, в кентавре находили все меньше и меньше проку. Когда-то он услыхал о мире, где металл свозят на кучи, называемые свалками. До сих пор по его мертвецки сероватой коже проходил удал мурашек, когда он вспоминал об услышанном.. А если честно, то и вообще: Туал уже давно искал наездника, которому нужно было совершить очень длительное путешествие. Пусть даже на земли эльфов! Ему было все равно, лишь бы долго-долго везти кого-то туда, где глаз еще не намозолился сканировать окружающую местность. Но где сейчас такого найдешь?.. -Позвольте.. С лязганьем и осторожностью, присущей ему, кентавр подошел к лежавшим на земле Аннет и Хельге, судя по разговорам, носившим именно эти имена. Он протянул девушкам две сухие и шершавые ладони, на время засовывая свой любимый ломик в колчан. -..если,конечно,не брезгуете.. Да, были же времена. Были. Однако, Туал решил отказаться от этого старческого маразма и желания жалеть себя. Но все же, тут было больше детского одиночества, нежели ворчливости и эгоизма. Как, помнится, у того Духа Озера.. и так было ясно, сколько ему лет. Однако, именно детское одиночество сквозило в непроглядной ночи.
Хельга: - Да что за?!... - дальше последовала бы отборная брань Охотницы, но этот поток вовремя предотвратил Альвис, едва не заоравший из-за того, что его хвост прокусили. Хорошо ещё, что вампирья сущность не разобралась в задачке, которую ставила эта эльфинитка, да и все вокруг собравшиеся. Моментально "проявившись", Змей в отместку кусанул ухо, всё ещё пытаясь высвободить свою истерзанную конечность, да ещё и сделать так, что бы на него не упали. Ведь все эти события происходили как раз в те несколько секунд, пока девушка падала, пытаясь изогнуться и хоть как-то остаться стоять. Получилось, конечно плохо, но рефлексы даром не проходят - спина выгнулась, подбородок чуть-чуть задел землю, и, выгибаясь едва ли не колесом, Хельга умудрилась-таки упасть на живот и спружинить хоть немного руками. Вороной же, потерявшийся от того сколько здесь страшных животных (и не животных тоже), воспользовавшись тем, что временная хозяйка разжала руку, стремительно начал навёрстывать упущенное по дороге. Только пятки сверкали. Девушка же, уныло раскинув руки в разные стороны и ткнувшись бом в холодную землю, уже успела понять, что некоторое время она будет находиться без левого уха. Правда, не спешила вынимать хвост Змея. Наоборот, сделала пару глотков его крови, и только потом выплюнула. Кровь у него была хоть и странная, в данный момент отдавала горечью - Альвис, видимо, не очень-то хотел, дабы его кровь пили. В данный момент, по крайней мере. А потому и находился на стадии своего полу-призрачного существования. Не сразу, ох не сразу девушка вернулась в ту форму существования, когда ты хоть как-то понимаешь что делает вокруг. Встав, не без помощи кентавра, право, беловолосая оглянулась. Белая эльфинитка стояла рядом с кроной и, видимо, что-то пыталась вытянуть. Крона невнятно вопила, пытаясь уползти подальше от этого страшного существа - эльфинита. Аннет так же поднималась, рядом стоял кентавр, на его спине - девушка из Москвы. И что за люди называют города?... Альвис же кое-как приходил в норму, возмущаясь по этому поводу громкими ругательствами в сознании девушки. А вы думали - откуда она так хорошо зала неприличные выражения? Чего-то не хватало. Точнее - кого-то. Альвис, учуяв направление мыслей девушки, поспешно ретировался куда-то в крону, затаившись там и восстанавливая количество своей крови. Хельга ещё раз обвела взъерошенным взглядом собравшихся и, как это ни странно, направилась прямиком к эльфинитке. Честно сказать, в данный момент ей было глубоко наплевать, что это, блин, понятные животные и свободолюбивые. Она только радовалась тому, что это существо её поймёт. Уже первые шаги не предвещали ничего хорошего. Альвис затих, стараясь даже не думать, но вместе с тем аккуратно выбрался чуть поближе и застыл невидимкой, смотря на зрелище, которое представляла рассерженная Хельга. О да, её сердить не надо было. - Ты, ... - второй раз попадаться под зубы вампира за несколько минут было неприятно, а потому всем собравшимся предстала участь услышать поток отборной брани, от которой Альвис покраснел и спрятался, стараясь отвлечься от мыслей девушки и её же голоса. Думаю, не надо воспроизводить то, что говорила охотница. Вместе с тем, она очень хватко держала морду эльфинита перед собой. И едва не касалась лбом. Общий смысл бурного потока речи состоял в том, что если эльфинитка не вернёт катану в ближайший час, то девушка вряд ли станет сдерживать себя. К тому же, всё это сопровождалось дёрганьем нижней челюсти лошади. Ха, думаете, что это было неприлично по отношению к кобыле? В первую очередь. это был транспорт, а уж то, что это были красивые, грациозные и какие там ещё животные, было последним условием для Хельги. Последний раз дёрнув нижнюю челюсть белоснежной, девушка в самых что ни на есть расстроенных чувствах плюхнулась на ствол дерева. Ну, хоть скамейка есть. Да, день не клеился с самого утра, которое началось за положенные этак пять часов до нормального, человеческого утра. Сначала эта девушка, потом - эта дура, которая изгваздала весь плащ, теперь - этот конокрад со своим эльфинитом. И, под конец, счастливое прощание с катаной. Девушка уже сама себе поклялась, что когда белая кобыла вернёт катану (или катана вернётся посредством другого члена их кампании), то она непременно всадит эту катану куда-нибудь в мягкое место кобылки. И конокрада, заодно. Говорят, у этих лошадок вкусная кровь. Вот и попробуем-с. Альвис же, опасливо оглянувшись. быстро ретировался куда подальше. Куда было хрен поймёшь, потому как он моментально сделался невидимым. Да, день определённо не заслуживал хорошего настроения.
Аэлита: Возвращению в бодрое состояние помимо немало поспособствовала Аннет, лихо покинувшая уютную спину кентавра, оставив тем самым Аэлиту без опоры. А тут еще и сам человеко-механический товарищ сделал слабенькую попытку встать на дыбы. Но даже этого хватило девушке, сидевшей на его спине, чтобы потерять равновесие. В попытке хоть за что-нибудь уцепиться, Аэлита судорожно ухватилась за торс кентавра. Сам же извозчик извинился и осторожно пошагал в сторону чуть было не погребенных под кроной упавшего дерева Аннет и Хельги и с истинной галантностью помог им подняться. "Прямо кавалер на балу..." - отстраненно подумала девушка, но тут ее внимание привлекла Хельга. Белобрысая терроризировала белоснежную лошадь. Прямо пастораль кисти художника 19-го века "Прекрасная дева и единорог" (ну, почти), если бы не ярость, исходившая от Хельги и ощущавшаяся за километр. Бедная лошадка, видимо, была очень не прочь заехать белобрысой террористке в глаз копытом, как только та от нее отстала, но почему-то не решалась. Испугалась? Аэлите, уже давно согревшуюся в плаще незнакомки, продолжало тянуть в сон, поэтому мысли разбегались. Обстановка же к мирному сну не располагала: Хельга ругалась и мрачно взирала на всех, конокрад, запутавшийся в кроне дерева, пытался отбиться от белой лошади, упавшая и уже поднявшаяся Аннет отряхивалась, и только кентавр-транспорт стоял спокойно и тихо. В этом месте Аэлита поняла, что она забыла что-то важное... Вспомнила! - А как называть тебя? Чтобы кентавр понял, что это обращено именно к нему, Аэлита, освободив одну руку (при этом крепко держась второй), прикоснулась к плечу существа. Внешний вид: закутана в черный плащ с перьями по краю, под которым легкий летний сарафанчик. Обута в плетеные сандалии. Состояние: постепенно согревается, отчего засыпает
Game Master: Аннет не побрезговала, вцепившись в протянутую руку так, словно намеревалась усадить рядышком и кентавра. После вампира-дворецкого девушка не боялась уже никого. Как-то раз этот тип, в бывшем известный и весьма успешный воришка, решил пошутить над неуклюжей дочкой нанимателя. Ну и пошутил. Явился поздно ночью, обряженный в мачехину ночную рубашку и вымазанный какой-то светящейся дрянью. Аннет проснулась от диких завываний, и, разлепив глаза, с охотой их поддержала. Но потом, припомнив рассказы матери, схватила прогулочную трость и огрела оной промеж глаз наглого визитера. От неожиданности, нежить попятилась и, струхнув, сиганула в окно. А еще недельку спустя два перемазанных краской призрака наведались в мачехину спальню… - И то верно, - чуть фыркнула она, когда москвичанка (московка? москвичка?) спросила имя их необычного транспорта, - А то некрасиво выходит. Ооо! Я и слов-то таких не знаю! Вы только посмотрите! Последнее, разуметься, никакого отношения к кентавру не имело. К томуже все и так смотрели в сторону переполоха. Лошадь, восхищенно округлив глаза, заслушивала нелестное мнение о самой себе. Судя по подергивающемуся хвостику, коняга была в восторге. Столько комплиментов да за один раз ей не довелось услышать даже от загоняемого на дерево конокрада (сейчас бедняга спешно выдирался из ветвей). За такое, знаете ли, стоит щедро отплатить. А хотя бы для того, что бы заслушать проповедь по второму разу. Приятно ж, как никак! Кобыла задумчиво пошевелила ухом, с верху вниз разглядывая сидящую женщину и мысленно наводя прицел левого переднего копыта. Но тут она передумала и выражение морды стало пакостным-пакостным. Всего на мгновение. А потом лошадь сочувственно всхрапнула, потыкалась мордой в плечо и… мстительно облизала все лицо шершавым языком. Отскочив на пару метров шутница ехидно заржала и только тут обратила внимание, кого, собственно, она едва не сбила с ног. Кентавра. Механического. Симпатичная мордочка сперва отразила удивление, а потом крайнюю степень интереса. Эльфинитка фыркнула в ухо медленно сползающей наездницы, цапнула за воротник и вернула в нормальное положение. А потом уже приступила к осмотру. Обнюхала, обежала кругом, попробовала на зубок краешек одной из пластин (посыпались искры), изогнула шею, рассматривая ноги. Результат лошадь одобрила. Звонко заржала и загарцевала на месте.
Туал: Туал вздрогнул от внезапного внимания со всех сторон.. он был удивлен даже больше, чем в тот момент, когда увидел действия эльфинитки. Проснулась робость, пробудилась скромность кентавра.. его неуверенность, закомплексованность. -Вы со мной,девушка, да?.. Кротко прошептал он, словно актер, которому не положено было вообще говорить на сцене. Услышав голос этой чужеземки из-за спины, Туал долго соображал, что это направлено к нему. Но, еще больше вздрогнув от внезапного прикосновения, он убедился: говорят с ним. Существо замялось, как будто бы это был самый настоящий, дикий кентавр, с которым вдруг заговорили. Но потом, услышав такое вот простенькое подтверждение уже от Аннет, он был загнан в угол. -Меня называли Туал.. Прямо ответил он в прошедшем времени. Правда.. когда-то называли. Действительно, называли и даже подзывали. А порой звали. Кентавр переступил с ноги на ногу, подогнув два копыта на задней левой ноге, как делали это извозничьи лошади во время усталости. Тревожно и с интересом выслушав баталическую речь, происходившую рядом, кентавр наконец поднял глаза на находящихся тут. Девушка, напоминающая вампирицу. Впрочем, ей шла такая тенистая вампирическая внешность.. однако, каким-то кентаврическим нюхом Туал ощутил, что это не просто полукровка.. в ней находились очень хорошие комбинации кровей, очень удобные. Может - человека или эльфа.. а может все вместе. Все пахнет, все имеет описание. Его верная наездница была чем-то робка, словно бы не отсюда.. еще, называла это место..Москва? Где-то кентавр слыхал, кто-то уже произносил это название. И этот кто-то был не менее обескуражен, чем девушка. Однако, его удивляла вежливость этой чужестранки, ее спокойствие по отношению к монстрам, таким, как он. Третья девушка явно была из разряда "чья-то дочь". Она была здешней, хорошо адаптированной и поэтому - смелой. Внушала некое уважение.. некое ощущение наездницы и психотип - хозяйка лошади. Поэтому, Туал в неком роде трепетал.. Впрочем, кентавр трепетал перед всеми, кто обращался к нему. Но тут он ощутил, как что-то склежетает по его боку.. на миг покосившись, Туал еле удержал свое тело, рефлекторно по-конскому собравшемуся унестись прочь, ежеминутно взбрыкивая. Остановил его лишь долг и заботливое отношение по отношению к Аэлите.. явно, леди не слишком часто каталась на таких "лошадках". Выдержав суровый техосмотр, во время которого все существо не смело двигаться, Туал наконец чуточку расслабился и улыбнулся, будучи радым такой вот реакции. С уважением исполнив признательный торсовый поклон, обращенный к эльфинитке, он выпрямился и вспомнил одну интимную деталь.. Он очень переживал, когда его трогали. Нет, безусловно, ему, как и любому существу с лошадиной частью души, нравилось это. Даже очень.. и он слишком тосковал без этого. Однако, сейчас ему стало тревожно от осознания того, что он такой пыльный и грязный, а чистые руки так смело.. -Мадам, поберегите чистоту ручек.. Осторожно подметил он,обращаясь к Аэлите.
Хельга: Когда Хельга, сидя на дереве устало опустила голову, поняла, что в ближайшее время хрен что пойдёт по нормальному ходу, то, знаете ли, она, честно сказать, не ожидала такого нахальства от белой кобылы. Когда шершавый язык едва коснулся щеки, то смесь взбунтовалась, резко выпрямляясь и пытаясь дотянуться-таки до этой белой лошади. Да, кстати, очень хорошо увернулась, едва не сбив кентавра с ног. Поток брани попытался возобновиться, но, оставив только одно вылетевшее и не совсем (а точнее совсем не) цензурное слово, утих. Правда, ещё долго, сильно и упрямо матюгался внутри. Не везло так не везло, что тут ещё сказать? Взъерошив свои же волосы, девушка, не дожидаясь, пока белая закончит осмотр, хватанула эту дуру (а по-другому она её назвать не могла) за гриву и оттащила в сторону, поворачивая её морду в сторону, дабы на шее появились пульсирующие жилки. Ну, и не дожидаясь того, что бы лошадь хоть как-то отреагировала на это действие, погрузила свои клыки в приятную кровь эльфинита. Кстати, кровь была чрезвычайно вкусной - с лёгким оттенком сладости, чуть-чуть горьковатая. Пахла она, как ни странно, ромашкой и базиликом. Откуда такой запха оставалось только гадать. Сдела пару глотков, девушка отстранилась, аккуратно утерев губы от крови тыльной стороной ладони. Ей всегда было интересно что произойдёт с этим эльфинитом, если его укусит чистокровный вампир. Вампир-эльфинит, да? Думается мне, что это существо будет пострашнее различных простых вампиришек. - А теперь ты, моя дорогая, потащишь свой зад прямиком к тому вороному, что сейчас пытается скрыться. И вернёшь назад мне моё оружие. Поняла?! - снова охватив нижнюю челюсть лошади, проговорила-проорала девушка, вглядываясь в глаза этой белой лошадки своими. Которые, кстати, небывало сильно мерцали алым. Резко дёрнув челюсть, девушка отвернулась и нахохлилась. В отличии от остальных, ей было совершенно не холодно - кровь эльфинита, оказывается, хорошо греет. И ещё было приятное воздействие на такую вот лошадку - ведь укус чистокровного вампира подчинял себе всех. И даже вампиров. Так что, может, эта лошадка тепреь будет её? По крайней мере, у Хельги есть все права на неё. Какие там нужны? Водительские, да? А... плевать-плевать-плевать. Главное теперь - вернуть Триггр. Сложив руки на груди и приняв самый независимый вид, Хельга покосилась на кентавра и кивнула. Дескать, приятно познакомиться. Говорить она сейчас не очень-то хотела. Да и лица, вытянувшиеся как по команде у большинства попутчиков, не располагали к трогательной беседе. Плевать теперь, что её будут сторониться - лишь бы катану вернули, что б вас всех по тридцать раз сам Годхуар отымел! Качнув белыми волосами, девушка вернулась на своё место на поваленном стволе и глянула на конокрада. Видимо, тот действительно избегал вампиров, потому как вместе того, что бы от испуга выбраться быстрее, он от ужаса попытался спрятаться подв етвями. Покачав устало головой, девушка отвела взгляд. Её настораживал Альвис, которого не было в радиусе видимости. Плюнув на него, девушка попыталась успокоиться. Вдох-выдох, вдох-выдох. Десять раз. 1, 2, 3, ... Красота. Спокойно, спокойно. нет, ей определённо было интересно посмотреть на реакцию эльфинитского организма относительно чистокровных вампиров. А вам разве не было интересно? Хм. Если это существо умрёт, то она спокойно его вернёт к жизни. Как нежить, конечно же. Вместе с воспоминаниями заклинания, которое потребуется для восстания мёртвого, девушка вспомнила и свою конечную цель. Всей жизни - отиметь папашу по самые гланды. Сколько раз она его проклинала? Интересно, он там ещё не задохнулся от всех этих немых угроз, грозящих от его внебрачной дочери? А то если сдох, то проблемка выходит. Ещё одна проблема. Арргх... А надо ещё дойти до Танахи, до её таверны, встретиться там с кем-то. Поза Хельги, сидящей на дереве, говорила лишь о том, что на её внезапно свалились все беды мироздания, и небо вот-вот начнёт рушиться. Её небо, по крайней мере. Да и жизнь едва ли не подходит к концу. Встрепенувшись, девушка вытянула правую руку, словно почуяв что-то со стороны леса, и проверила лезвие оружия. Не, нежити нет. И прекрасно. Вернув своё Копьё обратно в браслет, девушка стала ждать дальше.
Аэлита: Пока кентавр соображал, что ему ответить на вопрос Аэлиты, на него налетела лошадь. Та самая. Белая и наглая. Наглая, потому что безбоязненно начала интересоваться как кентавром, так и тем, что сидело у него на спине, то есть самой девушкой. Обнюхала и фыркнула в ухо, и даже попробовала на зубок (хапнула за шиворот). Ничего интересного не обнаружила, хотя и радостно заржала. Тут очнулся кентавр: -Вы со мной,девушка, да?.. - Нет, я не с вами, я...э-э-э-э... на вас. Сижу, - сделала Аэлита попытку съязвить, но решив, а вдруг кентавру не знакомо чувство юмора, умолкла. -Меня называли Туал.. - Называли? Сменили имя? А как называть сейчас? Вопросы горохом сыпались из девушки. -Мадам, поберегите чистоту ручек.. Вместо ответа об имени посоветовал кентавр. "Что?" - мысленно воскликнула Аэлита, тут же отцепившись от туловища кентавра. "Ой, ему же, наверное, не нравится, что я за него держусь". Снова оставшись без опоры, девушка попыталась уравновеситься на спине кентавра, но тут ее взгляд упал на Хельгу и белоснежную кобылу... Вид вампирки, упивающейся кровью лошади, сразил Аэлиту наповал. Объятая ужасом девушка забыла про равновесие, про то, что она сидит на кентавре, про свою сонливость, про ночной разговор и странных людей и зверей... Она закричала и попыталась убежать... Но со спины кентавра дальше земли не убежишь. Как в кошмарном сне, все еще вопя, Аэлита сверзилась со спины своего невольного транспорта с отчетливым "бухом" и завопила снова. На этот раз от боли. Внешний вид: закутана в черный плащ с перьями по краю, под которым легкий летний сарафанчик. Обута в плетеные сандалии. Состояние: сильно напугана и что-то ушибла
Game Master: ООС: Хельга, при всем уважении, весьма плохо представляю, как можно удерживать активно сопротивляющуюся лошадь. А вампирья магия на эльфинитов не действует. Так что… *развел руками* Нелюбовь Аннет распространялась не только на наемников, но и на тех, кто вечно во всем сомневался. Хуже нет с такими контракт заключать торговый! Сами не знают, чего хотят, возишься с ними, как с детьми малыми. А толку? Потом в самый последний момент потеряют решимость и передумают. Таким в купцах не место. - Прекрати, - резко сказала девушка. Именно так разговаривала она с соседским ребенком, нерешительным и тихим. Всякий другой тон воспринимался им или в слезы, или в пол уха. А вот такой вот прямой приказ служил неплохим поводом собраться и сделать, наконец, хоть что-нибудь. К тому же Аннет, будучи торговкой аж в пятом поколении, неплохо чувствовала, что в чем-то кентавр… нет, не обманывает, а играет. Привычно так. Покорно, - Тебе плохо пришлось, но это вовсе не повод делать все, что скажут и считать себя предметом обстановки. Если я скажу тебе влезть на крышу и трижды прокукарекать, ты тоже послушаешься?! Запомни: люди всегда будут относиться к тебе так, как ты сам к себе относишься. Кончай придуриваться. Да, мы тебя спрашиваем. Да, мы считаем тебе вполне нормальным собеседником. И нет, не собираемся бледнеть, закатывать глаза или брезгливо вытирать руки о подол, если случайно тебя потрогаем. Видишь? Аннет наглядно это продемонстрировала, цапнув кентавра сначала за одну руку, потом – за другую. Девушка – чудо какая хорошенькая в гневе – как раз досла до того, что бы еще и демонстративно чмокнуть в щеку. Но до той, к своему огорчению, она не доставала. - Ясно? Конча-а-а-ай! – гневная тирада перешла в возмущенное ойканье. Что там такого происходило за спиной, Аннет не видела. Но по реакции Аэлиты поняла, что ЧТО-ТО. Торговка даже и не догадывалась, что вопить можно так громко и колоритно. Но, уже спустя мгновенья, охотно поддержала, оказавшись погребенной под весом свалившейся с кентавра девушки, не толстухи конечно, но и не бесплодного духа. Наглую двуногую тварь спасло только полное огхырение самой кобылы. Олеша в свои два десятка лет осознанной жизни вампира встречала в первый (и последний для него – ага-ага!) раз. А посему весьма смутно представляла, что можно ждать от этих подлых существ. И только лишь по этому позволила так легко подойти к себе и – ЧТО?!?! ДА КАК ПОСМЕЛА?!?! – цапнуть за шею. Да еще проводила круглыми, как пара золотых, глазами. Самоубийцы в роду двуногих ей еще не встречались. Но ровно на этом покладистость кобылы и закончилась. Первым ожил хвост и принялся выписывать в воздухе раздраженные круги. Белая кисточка траурным флагом трепетала на ветру. Потом раздулись ноздри, со злым фырканьем вбирая в себя свежий осенний воздух. Ну и, наконец, копыта. Да-да, знаменитые парные копытца эльфинитов, одним ударом дробящие камень в мелкую щебенку. Как-никак родичи единорогов. Если клыкастая и рассчитывала, обзавестись на холяву дармовой лошадкой, то – увы и ах! – мечтам её не суждено было сбыться. Покладистости укус белоснежной не добавил – фэээ, милая, ну кто вам сказал, что на эльфинитов действует ваша магия? Вы же не станете кусать дракона и чего-то там с него требовать? – а вот бешенством – заразил наверняка. Не вампирьим, правда, но и собственная Олешина злость была не хуже. …Постойте, да эта кусачка еще и приказывать что-то там вздумала чужой эльфинитки?! Даже всадник не позволял себе такого хамского обращения (а позволил бы, гхыр бы его лекарь потом вылечил). И на что она там надеяться?! На то, что она, Олеша, как собачка кинется ловить то черное недоразумение на четырех ногах?! Парное копытце последний раз гребануло землю. Атаковала лошадь стремительно и бесшумно, как кошка, только многажды быстрей и гораздо эффективнее. Белоснежная молния взметнулась в размашистом прыжке и передними ногами смахнула с дерева рассевшуюся там вампирку. Когда невнятные силуэты прекратили метаться по поляне, округлившимся глазам случайных попутчиком открылась прелюбопытная сцена. Покусанная Хельга лежала на земле, а лошадь (Стихии, да какая ж это лошадь?!) возвышалась над ней живой горой. Одно из передних парных копыт эльфинитки «стояло» на животе женщины. Любое неосторожное движение - преддверие, предчувствие движения! – и она бы перенесла вес своего тела на карающую конечность. Белая морда, утратившую всякую миловидность, склонилась ближе, подумывая, а не цапнуть ли вампирку в ответ? Тоже за шею. Аннет дернулась было, что бы толи Хельге помочь, то ли – кобыле. Но эльфинитка недвусмысленно встряхнула хвостом и переступила задними ногами.
Туал: Замечательно.. Взъерошенный и в прах застыженный Туал.. как тут не взбрыкнуть? Кто-то усомнился в его устоях.. но правда была в том, что клиенток и тех, кто оплачивал его труд, кентавр ценил, пожалуй, повыше хозяев. С шуршанием лисий хвост оказался будто припаянным к ноге из металла.. рязгая основанием, торс изогнулся вперед, как-то странно встречая взор со взором девушки, нарушавшей его личное пространство. То ли страх, то ли основательная благодарность таилась в этом холодном, безжизненном взоре. -..вполне нормальным?.. С неким жеребячьм подржанием отозвался кентавр, с любопытством и улыбкой рваных губ укладывая голову на бок. Порой он вел себя весьма странно.. но тут, с его спины скатилась наездница. И это было весьма ощутимо, так как сам транспорт еле-еле устоял на своих длинных столбах ног. Дело в том, что строением Туал был весьма неустойчивым.. особенно - на земле или песке. Его готовили, как посла - существо, готовое не заботясь о собственной жизни и безопасности донести сообщение. Эти послы соревновались с ветром, но достигнув цели замертво валились, захлебываясь кровью и пеной. Казалось, механики создали идеального посла. Он был уже мертв и мог сколько угодно бежать и падать, нанося пустые раны на тело. Но они допустили страшную ошибку.. хоть Туал и был мертв, хоть он и мог падать и вновь вставать.. но раны несли ему столько же страданий, сколько они бы несли живому. Поэтому, Туал оказался непригодным.. мертвец, чувствующий боль. Создатели лишь ухудшили свое изобретение. Так и закрылся этот масштабный проект. Создатели вскоре все умерли, оставив свое незаконченное творение бродить по городам, все так же чувствуя боль, постоянно ощущать желание служить людям и бегать, не жалея свое тело.. Туал был таков. Туал был таков..Туал был таков. Увидав открывшееся перед ним новое зрелище, кентавр присвистнул. Неким жаром, неким призывным революционерским порывом протекло по его душу касание дочери торгаша.. ага. Все ясно.. древнейший кентаврический порым отнесся к самому завяленному сердцу (об этом потом). -..вот дурная,а.. Невольно пробубнил Туал, наконец-то заваливаясь на свой железный бок. Положив так же и торсовую часть, хотя, это было относительное определение, так как кентавр коснулся земли лишь плечом..положив торсовую часть, существо подперло щеку исцарапанным кулаком. Все. Кентавр лежал рядом с девушками, используя подражательный рефлекс. -Скажите, когда поедем.. Казалось, он был спокоен. Неудивительно.. Туал был на стороне эльфинитки.. а за эту лошадку точно можно было быть спокойным.
Хельга: Знаешь, дорогуша, у тебя очень вкусная кровь. Ага, ага. А ты не знала? Ну что ж, теперь, думаю, многие из вампиров будут носиться за всяким эльфинитом, дабы попить кровушки. Ну, по крайней мере, вполне себе чистокровные, уж точно будут носиться за этими лошадками. Знаете, если логически порассуждать, то получается, что у единорогов более вкусная кровь, не так ли? М... Да, наверное. Тогда какова кровь на вкус у тех же Драконов? Драконов, драконов, а не змеев. А ну брысь из моей головы. ты ведь не представляешь как это хорошо - лежать на травке, раскинув руки и наслаждаясь видом... да, вид не самый лучший. Ну а что ещё возьмёшь с этих наглых тварей, которые только и думают, что о себе? К тому же, думают в таком тоне, что слышно на версту какие мы гордые, красивые и вообще великолепные. Эгей, ты меня слушаешь? Ну вот, и он куда-то пропал. Опять. Бррр. Наверное, это было достаточно глупо - вот так размышлять, лёжа на травке и наслаждаясь взошедшим солнышком, прикрыв глаза. Право же, это не спасало от воистину ужасающего зрелища лошадиной морды перед лицом. Ага. ага. Ещё чуть-чуть, и слюна потечёт, правда? ну-ну, давай-давай. Те укусы, которые были нанесены Хельге, уже зарастались. А что вы думали? У нас ведь великолепная регенерация. а уж с такой кровью сразу двух существ, да ещё и таких магических... Нет, всё-таки это - самое приятное ощущение. Сразу же чувствуешь себя чуть-чуть выше других, особенно - простеньких людишек типа этих двоих, что визжат как свиньи. Опять потом голова будет болеть. Когда же раны заросли (все укусы были не самыми глубокими, поскольку что-что, а уворачиваться Хельга умела), девушка, сложив руки на груди, открыла глаза и едва сдержала себя, дабы не кусануть в очередной раз эльфинитку(?). Бардовые глаза, что принялись решительно перестраиваться на изумрудный манер, говорили лишь о том, что уступать этой белой твари она не собирается. Даром что ли Охотницей стала? Не, так нельзя. Что ж тогда будет с самим Годхуаром? Кстати о нём. Эта же тварь решительно сказала прибыть в Танахи к полудню. Так-так, хорошо, ещё полудня нет. Но ведь надо выбираться из этой долбанной ситуации. Хотя поразмышлять ещё пару часиков не пойдёт на убыль, разве нет? Стоп. Тихо. Слегка повернув голову и прижав одно ухо к земле, девушка ошалела. На лицо вылезли сначала чувства удивления и стремление испариться из этого места в этот же момент. Потом пришло чувство того, что нет, хрен уйдёшь отсюда. Топот уже был слышен довольно близко. Выпутываться надо было в любом случае, а выбирать между тем, что бы быть расплющенной этими парными копытами или... раз. два, пять, семь, ... десяткой лошадей это, наверное, довольно странно. не правда ли? Что пришлось делать? Правильно. пришлось выворачиваться из-под этого копыта. Выворачивалось очень кривым способом - в какой-то момент девушка просто перекатилась на другой бок. на животе осталась довольно глубокая царапина. Покачав головой, Хельга встала... и была едва не снесена своим же вороным конём, прыть которого поражала. Катана, всё так же висела на нескольких кольцах седла. После того как этот чёрный вихрь унёсся прочь вместе с Альвисом на спине (он что, действительно пытался его остановить?!), то очень быстро показались преследовали коня. Их было девять. Девять всадников. разодетых и разукрашенных подобно каким-нибудь викингам или индейцам. Или и тем, и тем. Главарь, такой большой детина с шипастой дубинкой на плече, глядел одним чёрным глазом. Лицо было уродливо. Ну, остальные тоже были не красавцы - девушка разглядела трёх гоблинов, одного старого гнома с широкой секирой, одного тёмного эльфа и троих людей. главарь, кстати, должен был оказаться то ли чистокровным огром, то ли троллем - Хельга отказывалась верить в то, что люди бывают ТАКИМИ уродливыми. Когда девушку обдало пылью с грязью, та лишь сложила руки на груди. Главарь, на чьём лице отразилась тяжёлая умственная деятельность (так долго думают только огры, ага, ага), минуту размышлял. Потом же, видимо, что-то придумав, ткнул шипастой дубинкой едва ли не в лицо Охотнице. И выдал фразу, над которой, видимо, так долго думал. - Деньги есть? - девушка, отслеживающая топот своего вороного по Альвису, удивлённо приподняла брови. Дескать, мы и так бедные как чёрте что, так и вы ещё. Потом лишь пожала плечами. Дескать, не знаю, у тех спрашивай. Она не кивала, но тёмный, сидевший на пятнистом скакуне, повернул в сторону кентавра и парочки девушек. Сама же, удовлетворившись тем, что от неё отстали и перекинулись на ближайших "попутчиков", огляделась в поисках своего плаща. Видимо. забыв о том, что сама отдала его той странной девушке. нет, день определённо не складывался. Вороной, кстати, решительно наматывал круги. ни в какую не стремясь и даже не пытаясь подходить к эльфиниту поближе. нервы, нервы...
Аэлита: Аэлита затихла почти сразу. В конце концов, это же неприлично - так вопить в присутствии совершенно незнакомых людей и э-э-э-э... нелюдей. Но боль-то осталась! Удар пришелся на самый сгиб локтя, отчего и был болезненным аж до слез, выступивших на глазах девушки. Сразу же вспомнился похожий случай. Тогда она просто поскользнулась. Ранним утром. За неделю до новогодних праздников. СтОит ли говорить, что никаких праздников тогда у Аэлиты не случилось? Но там была такая штука как обезболивающее. Не панацея, конечно, но в определенных жизненных ситуациях прекрасно помогает. А тут не помощь, а издевательство какое-то! Аннет, на которую угораздило свалиться девушке, смягчила падение, но удар не предотвратила. А механический кентавр откровенно издевался, завалившись рядом "из солидарности", да еще и заявивший: -Скажите, когда поедем... Убаюкивая руку, Аэлита кое-как привела себя в сидячее положение, что позволило ей увидеть сценку буйства укушенной белоснежной лошади. "Мстя" ее была страшна, но Хельга ловко ушла от возмездия. И очень удачно вернулся ее красавец-жеребец. В лошадях Аэлита разбиралась как свинья в апельсинах, но почему-то сразу было ясно, что вороной был жеребцом. Новые лица многочисленной толпой ворвались на это маленькое представление. Девять э-э-э... существ верхом на лошадях накинлись сначала на Хельгу: - Деньги есть? Но после ее невразумительного ответа, обратили свое внимание на притихшую троицу, которые аки морские котике на лежбище валялись в травке неподалеку. Чудовища (хотя, некоторые внешне еще напоминали людей) окружили Аннет, Туала и Аэлиту. Чумазое нечто с дубиной поинтересовалось повторно: - Деньги есть? Отвечать почему-то не хотелось. Кто их знает, как отреагируют на отрицательный ответ? В то, что пойдут мимо, верилось слабо. Значит, надо было отвечать. Вместо ответа рука Аэлиты (не покалеченная) дрогнула и нажала кнопочку... кнопочку на мобильнике. Тем самым вызвав к жизни музыку. Из динамиков полилось: Кукование кукушки, вой зверья, смех и... Раз в одном лесище собралась толпа чертей, Разожгли они кострище, чтобы было пострашней. Там вино течет рекою и чертовки хороши, Пляшет нечисть и хохочет, веселится от души! На кострах стоят котлища, и вода в котлах кипит, Черти варят бормотуху, очумелый сброд вопит. Ходит черт с огромной ложкой и мешает дрянь в котлах, Черти варят по рецепту, что известен в их кругах! Вот попробовал он зелье и поморщился слегка, Знать чего-то не хватает, почесал свои рога. Взял огромную бутылку, а в бутылке этой кровь. Вылил ровно полбутылки, забурлило зелье вновь. Из-за черных клубов дыма не видать уже луны, Наварили черти зелья и разлили в стаканы, Залпов выпив по стакану и проклятья прорыча, Полетели черти в пляску, будут прыгать до утра! Дикий вой и мерзкий хохот завершили композицию... Внешний вид: закутана в черный плащ с перьями по краю, под которым легкий летний сарафанчик. Обута в плетеные сандалии. Состояние: сильно напугана и ушибла руку
Game Master: Пыхтение и сопение усилилось. С кряхтением спихнув с себя бренные останки Аэлиты, купеческая дщерь села и наскоро ощупала себя на предмет синяков. В целом, все цело, что не может радовать. Ой! Но вот тут вскорости будет огромная шишка. Спасибочки, удружили! Аннет дошла до стадия кипения и благополучно перевалила оную. Вот-вот пар из ушей повалит и крышка забулькает. Вообще-то, девушка она была воспитанная и терпимая, да и в чужие дела лезла редко. А как же иначе? Торговцу и с троллями работать приходиться, и с орками, и с гномами, и с эльфами. И что, всякий раз станешь указывать, что и как им следует делать? Не больно-то ты так наторгуешь! Но, с другой стороны, указывать кому-то себе Аннет тоже не позволяла. Вот еще! Она уважала традиции принимающего народа, но вовсе не собиралась продавать за пол цены отличный товар или, того хуже, покупать его дороже первоначальной договоренности. - Ты глухой? – участливо осведомилась девушка, подозрительно невинным голоском, - Немой? Ущербный на голову? Или, того хуже, являешься зверем бессовестным, злым и диким? Нет? Аннет прошлась прицельным взглядом по кентавру. Чуть вздрогнула от неожиданности, когда эта махина завалилась на бок, скрипя и громыхая как несмазанная телега. Но отступать и не подумала. Она всего сутки назад лишилась родного дома, оставив его на разграбление мачехи и её дочери, а еще с пол часа назад – осталась без своего коня. Для того, что бы смутить её, потребовалось бы нечто большее, чем мертвый механический полуконь. - Не похож. Тогда не городи ерунды! Ненормальный он… - Аннет неодобрительно фыркнула-чихнула, повозилась и уже более спокойным голосом обратилась к упавшей с «коня» девушке, - Дай посмотрю, что ли. Строго говоря, разрешения Аннет не требовалось. Она и так цапнула москвичанку за руку и, силком разогнув, принялась вдумчиво ощупывать и осматривать. Синяк обещал быть – и только. Купеческая дочь только озадаченно пожала плечами – сама она таких каждый день штук про десять получала, носясь туда-сюда по дому. - Ничего страшного. Хочешь, заговорю? – с сомнением протянула девушка, явно сомневаясь в целесообразности этого действа. Не заговорила. Не успела просто. Эльфинитке и Хельге посчастливилось познакомиться с десятком злющего вида ребят. Ради такого случая кобыла даже добычу выпустила и теперь стояла, насторожив ушки. Умные блестящие глазки с любопытством следили за приближающейся кавалькадой. Разбойники, к огорчению лошади, оказались умнее и красть её не пожелали. Обогнув по широкой дуге, направились к другим жертвам. - А что, похоже, что есть? – окрысилась Аннет, разводя руками. Колечки, надежно спрятанные среди вороха белья в мешке, привлечь внимания не могли, а на поясе девушки не было кошелька. Да и одежда – потрепанная, пропахшая лошадью и пылью – больше напоминала крестьянскую, - Сама скоро грабить буду! Мужик (тролль что ли? Какая рожа страшная!) почесал макушку, но тут размышления его прервала разухабистая песенка. А пела… Что?! Аэлита? Аннет вытаращилась в оба глаза не хуже растерявшихся бандюг. Да нет, пела не сама девушка, голос был больно разухабистый, но… что-то же издавало музыку! Волшебная шкатулка?
Туал: Туал вскочил, будто ошпаренная кошка, оказавшись сразу на всех.. восьми копытах. -Хм..прошу прощения. Несмотря на неизменные учтивость и стойкость, было видно, что слова Аннет кентавра задели. Наконец-то и эта машина начала проявлять чувства. Слегка прикусив рваную с края губу, Туал прищурился и уже с более агрессивным настроением сложил на груди руки. Как кентавр, хотя и в прошлом, он был очень переменчив в настроении. Сейчас шкала дошла до красного цвета. Следует заметить, что среди сородичей этот вот именно был довольно опытным бойцом и просто напросто - завидным жеребцом. Однако, его нынешнее положение окончательно опустило личность в глазах самого хозяина. Никуда не годится! Лисий хвост свистел по воздуху, отбивая металлические бока какой-то вовсе не мягкой дробью. Туал "дулся". Еще более горячую точку настроение механизма приняло, когда эта беловолосая кровопийца милейшим образом перевела стрелки.. ну и наконец, появились десятки приятнейших личностей, явно культурно одаренных. Таких Туал очень любил! Больше всех на свете. Не раз случалось, что без повода таких вот учтивых и добрых ребят кентавр ласково топтал железными копытами, трепал по подбородку ломиком, выдавливал глазки..с любовью,конечно.На самом деле, этот интеллигентный и любящий эстетство парень во-истину всех очень любил. Всех кроме себя. Но порой, несмотря на свою безграничную любовь, ему приходилось стоять за себя.. и не только за себя. Оценивающе оглядев прискакавшую толпу, кентавр прицокнул языком и мотнул головой, явно намекая на то, что впечатлен. Легким, почти что ахалтекинским перегибом металлической части, он сделал пару шагов и встал таким образом, что железная часть преградила дорогу полу-кольца "интеллигентов" к его клиентуре, по совместительству - весьма недурным леди. -Нет,деньги не есть.. деньгам вообще не нужно есть. Дерзко и с дьявольской ухмылкой ответил Туал каким-то странным, не свойственным ему голосом. Это был ледяной и угрожающий голос лидера. После тихого, скромного и учтивого диалекта этого потерявшего самооценку кентавра, контраст, воспроизводимый голосовыми связками, был явен. Словно бы случайно, с пепельного и мертвого плеча до локтя сполз ремень с арбалетом. Туал нахмурился, явно показывая, что если пришельцы выкажут некое сомнение по наличию денег у них, то он за себя не отвечает. Конечно, даже у простого кентавра был, хоть и невзрачный, шанс в поединке с десятком безмозглых и вооруженных варваров. Учитывая еще ветренность и животное начало в мозгах собратьев, Туал выделялся. К тому же, если всадник - это два разных существа, мысли которых расходятся, то кентавр - единое целое. Впрочем, если появившимся вандалам был невдомек истинный нрав Туала, и если они не так хорошо видели его с расстояния, то девушка открывалась другая картина. Постоянно прокатывающаяся по горлу волна-сглатывание высказывала, что кентавр волнуется. Правая рука,судорожно распускавшая лом и глаза, сверкавшие в жутком желании нарваться на что-то.. и конечно, дамам был известен истинный психотип этого товарища. Удивительно, как он вообще не ускакал, оставив за собой лишь столбы пыли. Внезапно, раздались странные звуки где-то за спиной. Сначала - вроде бы вполне объяснимые природой. Потом - песня.. Туал насторожился, потом - невольно повернулся. Первое впечатление совпало с впечатлением купеческой дочурки - Аэлита поет какие-то блатные песни. Но после Туал понял, что звуки издает некий мигающий камень. Артефакт?.. Впрочем, явно, что вначале потупившиеся и обескураженные варвары проявили интерес к играющему предмету. Главарь недоверчиво взирал на сее нездешнее творение, а что до кентавра, так тот с полным пониманием права девушки на собственность и владение этим артефактом, вновь развернулся к этим ограм (?), на этот раз уверенно обнажая лом. Становилось ясно, что к девушкам извозчик не подпустит никого. Слишком испортилось у него настроение..
Хельга: Бандиты задумались. Точнее - задумался их главарь, это странное существо. Хельга, сложив руки на груди, с приподнятой бровью следила за всей этой толпой. Одновременно чувствуя как позади тихонько фыркает вороной Нед. Нет, определённо разбойники неслись именно за конём. А что было ценного у коня? Правильно, у коня была великолепная катана, которая мало того обладала ещё и странными довольно свойствами. Так что вопрос о том, что есть целью этой толпы уже закрывался. Однако же, девушка в сарфанчике (и моём плаще) преподнесла сюрприз - едва зазвучала музыка, охотница напряглась. Когда послышался смех, вопли и пляски, она вместе с толпой подалась на шаг назад. Потянулась песня. Довольно странная, но, надо сказать, довольно интересная и, знаете ли, даже мелодичная. Когда повисла болезненная тишина, из конца послышался стук копыт и тут же потянулся, словно болезненные щупальца, скрипучий голосочек. - Деееевушкаааа, а дееевуууушкаааа.... Вы же собираетесь отдать это мне, правда? - как ни странно, говорил какой-то ушибленный гоблин на низеньком скакуне, худом, сухом и чрезвычайно грязным. Кажется, белая эльфинитка даже фыркнула от такого зрелища. Очень надменно, гордо и брезгливо. Гоблин же был вооружён кистепёром, одет в лёгкую кожанную защиту, и, удивительно!, даже в сапогах. Слегка сгорбившись, он аккуратно и очень даже решительно обходил кентавра с левой стороны (относительно Туала), таким образом стараясь зайти со спины и тогда уже напасть. Сами разбойники так же медленно, но верно обходили кентавра и двух девушек. Кроме эльфа, который сначала шепнув то-то на уху своему командиру, остался бок о бок рядом с ним, полуприкрыв глаза. Что-то было не так. Что-то определённо было не так, Охотница это спиной чувствовала. - Ты! - главарь ткнул в то место, откуда исходила музыка, - отдавай трещалку! - слишком громко. Девушка поморщилась. У толпы народа было так же замечено ещё три кистепёра, парочка коротких мечей, дубинки с гвоздями и прочим металлаломом, да ещё и верёвки. Видимо, онине так глупы, как показалось с первого взгляда. Кстати, эльф, так резко отличавшийся ото всех по одной своей посадке в седле, был обладателем двух коротких мечей. И, видимо, чего-то метательного, судя по мешочку на седле. Рассыпавшиеся кругом Туала и девушек бандиты сначала подождали некоторое количество время, словно выжидая, тихо хихикая противными голосами, а потом, вместе с этим страшным чудовищем как предводитель, решительно двинулись сразу со всех девяти сторон на маленькую кампанию. Хельга, пристёгивающую свою катану на пояс, была удивлена тому, что на неё даже не обратили внимания. Все, кроме эльфа - тот, в отличии от остальных разбойников, сделав широкий круг вокруг девушки, змея и коня. Альвис исчез. Куда-то слишком далеко, кажется. В тоже время на кентавра понеслись верёвки с кошками, которые очень старались обвить живое и механическое тела, а заодно поцарапать или порвать что-нибудь. насколько было видно девушке, одна из таких верёвок как раз обмоталась вокруг пояса, пренеприятно скрипнув по железному боку и потянувшись в сторону живой плоти. Эльф же, закончив свой круг, шепнул безумно знакомые слова. Слава богам, заклинание было достаточно длинным, что бы среагировать и уйти из довольно маленькой зоны поражения. Вспыхнувшие белым линии, моментально погасли, пятнистый жеребец под тёмным загарцевал. Было слышно как цокнул язык эльфа. Главарь, же с самого начала лично занялся кентавром, закинув дубинку и с безумной силой опустив её вниз. Таким ударом вполне можно было раскрошить череп какого-нибудь огра или тролля, которые и славились своими лобными костями. Точнее - их шириной. Чем закончился сей удар, Хельга не успела увидеть - девушка смело потоком воздуха вкупе с пребольным ударом то ли плети, то ли ещё чего-то по ногам, от которого девушка едва устояла на ногах, потеряв равновесие. Которое было обретено последствием хватки коня за его повод. Вороной от натуги закряхтел, но свою часть "сделки" выполнил. На ногах медленно расползались пятна крови. Девушка зашипела. Кажется, шип переходил в какие-то слова. Тёмный напару с гномом, который, оказывается, не участвовал в бойне, попятились. Зря попятились, как выяснилось. Лучше бы и не делали ни шагу. Пятнистый жеребец рванул свои поводья, пытаясь их вырвать. Вороной сделал тоже самое, как и некогда меланхоличные скакуны остальных. Поскольку, когда просыпаются мёртвые, живым становится опасно находиться рядом. Право же, силуэт, возникший позади девушки, которая рухнула, благодаря вороному, на землю, оставался один. Вызывать большое количество таких существ было тяжёлым занятием, да и вряд ли кому-то надо было. Умерший рыцарь-маг на своём верном скакуне (от которого тоже остались, кажется, только кости, да попона с единорогообразной маской на морде) улыбался белыми зубами на своей черепушке. Мысленный приказ, отданный Хельгой, заставил его придти в движение и, встав так, что бы разделять беловолосую девушку, что отползала к поваленному дереву, и тёмного эльфа, который пытался успокоить своего испуганно гарцующего коня, рыцарь, чей плюмаж не развевался на ветру, пошёл в атаку. Из оружия он имел при себе вполне боевую пику. Кажется, они забыли про эльфинита.
Аэлита: Заряда батареи хватило ровно на одну-единственную песню, после чего мобильник тихо отошел в свой, потусторонний мир. Но, похоже, никто об этом не догадывался. Конечно, с чего бы этим странным персонажам фильма ужаса, в который случайно попала Аэлита, знать, что сие устройство надо кормить. От розетки с электричеством через специальный шнурок. А иначе... Иначе никаких песенок, разговоров и прочего не будет. - Деееевушкаааа, а дееевуууушкаааа.... Вы же собираетесь отдать это мне, правда? - клянчил какой-то мелкий урод особо пакостного вида, от которого Аэлиту чуть не тошнило. В принципе, отдать упокоившуюся с миром коробочку девушке было совсем не жаль. Лишь бы эта свора отпустила их подобру-поздорову. А то ведь синяками здесь бы не обошлось... Но Туал, "мирный" кентавр-перевозчик собирался отстаивать собственность Аэлиты наперевес с ломиком. - Ты! Отдавай трещалку! - это уже командир оркоотряда приказывал, злобно зыркая в сторону девушки. Ситуация накалялась. Орки, или кто они там были, окружали группу из двух девушек и одного полуживого кентавра. Хельге тоже выделили "кавалера". Но Аэлита, сосредоточенная на приближающихся мордах, не следила за тем, что творила беловолосая вампирша. Ей важнее была веревка с металлической штуковиной на конце, что обвилась вокруг Туала и шипастая дубинка, которая как в замедленной съемке опускалась на кентавра. - СТОЙТЕ! - слова были быстрее мыслей. - Я отдам! Отдам это! Только... Только вы не тронете нас! Аэлита уже была на ногах, пропыленный плащ (сколько же раз она успела в нем поваляться на траве и на земле?!) распахнулся. Зажатый в руке мобильник аки сердце Данко был поднят над головой. Только что не сиял. "Как же их убедить? Нужно что-то придумать!" - лихорадочные мысли появились в голове. - Это очень сильный магический артефакт. Не всякому магу он подвластен! Но я расскажу его секрет... Без этого знания артефакт бесполезен! - таинственным голосом продолжала вещать Аэлита. "Что за чушь я несу?! Лишь бы не раскусили..." Внешний вид: закутана в черный плащ с перьями по краю, под которым легкий летний сарафанчик. Обута в плетеные сандалии. Состояние: сильно напугана, ушибла руку и находится в состоянии аффекта, потому и городит всякую чушь
Game Master: Туал, вестимо, дулся, имея вид не столько грозный, сколько забавный. Аннет с трудом сдержала желание успокаивающе потрепать «лошадку» по шее и шепнуть что-нибудь ласковое на ухо. С папиным рысаком такой номер всегда срабатывал. Но кентавр совершенно точно конем не являлся, посему подобное поведение мог истолковать как-то не правильно и обидеться еще больше. Вздохнув, девушка оставила беднягу в покоя. Кентавра было жалко. Вдвое сильнее, чем всех их вместе взятых, столь некстати угодивших в лапы бандитов. Боялась ли Аннет? Как не странно это звучит, нет. В отличие от своей ненавистной мачехи, падать в обморок девушка не собиралась. Разве только в самом крайнем случая. Выходя на тракт с обозом всякого добра, никогда нельзя быть точно уверенным, что ты в целости и невредимости достигнешь конечной точки маршрута. Обычно, с любой бандой головорезов можно было договориться полюбовно. Добровольная передача части добра обходиться намного дешевле собственной смерти. Да и грабителям убивать не с руки – сегодня прирежешь одного купца, завтра – другого. Глядь, уже и обкрадывать некого, а охрана у редких караванов такая, что мама не горюй. Купцы же, в свою очередь, не спешили в городскую стражу с доносом – взятки блюстителям закона обходились гораздо дороже, но пользы приносили меньше. В общем, Аннет надеялась отделаться от хамоватых жуликов без особых проблем. Ну, а если не выйдет… что ж, есть и другие способы. Стали бы Райбены процветающей купеческой династией, не имей они пары козырей в рукаве? Но вот что действительно поразило девушку, так это разительная перемена в их понуром – весьма уместное слово в данном случае – приятеле. Кентавр боялся, это так. Но все равно демонстративно вышел вперед. Поздравлять себя с победой – ура! даже эту железную махину можно было расшевелить! – Аннет не спешила. Окажись на её месте все та же мачеха – она бы истинно восхитилась и одобрила проснувшееся рыцарство, а потом – рухнула в обморок. Торговка же, напротив, досадливо поморщилась. Агрессия вызывает агрессию. Если раньше можно было просто отдать проклятую штуковину и распрощаться по-хорошему, то вызывающее поведение Туала не оставляло особых надежд. Грабители все нетерпеливее требовали злополучную музыкальную шкатулку, а сами, между тем, окружали норовистую компанию. Аннет плохо разбиралась в военном искусстве и оружии, но не надо было быть великим стратегом, что бы понять – отделают и кентавра, и подвернувшихся под руку девушек по первое число. Заставлять себя ждать ребята явно не привыкли, переходя непосредственно к процессу «отделки». Аннет испуганно пискнула и шарахнулась в сторону, но первый удар предназначался не ей, а защитнику. Так. Надо что-то сделать и как можно быстрее. И девушка, с помощью Аэлиты, уже знала что именно. Их попутчица вынырнула вперед, вознеся маленький плоский предмет к солнцу. Едва ли вожделенный артефакт теперь мог остановить расправу, но ненадолго прервать её позволил. Бандиты на какие-то мгновения смешались и торговка, пользуясь секундной передышкой, поднырнула под брюхом отбрыкивающегося кентавра (спасибо, по голове копытом не засветил) и, изображая испуганную и глупую недотрогу, прижалась к боку москвичанки. -Когда я скажу – швырни эту штуковину как можно дальше, ясно? - шепот Аннет не смог бы расслышать даже самый остроухий. Девушка изобразила судорожное всхлипывание и проникновенно заворковала, - Благородные разбойники! Зачем вам трогать бедных и усталых путников? Поверьте, у нас нет денег. Только вот эта… музыкальная шкатулка. Посмотрите, какая это удивительная работа! За неё, должно быть, можно получить золото. Много-много золота. Золотые горы. Аннет говорила и говорила. Слова её оказывались липкими, как патока и, если спутники могли с легкостью стряхнуть наваждение, физиономии грабителей стали характерно осоловелыми. Вообще-то, убеждение весьма редкий и необычный подвид телепатии. Даже лопни Аннет от натуги, она никогда не смогла бы прочитать мысли или чувства стоящих рядом существ, не смогла бы управлять ими. Стихии наделили её совсем иным даром. Аннет могла убедить любого сделать, что-либо нужное ей самой. И перед этой её способностью были равны между собой все разумные существа, от эльфов, иммунных к телепатии, до, собственно, мастеров в магии разума. Значение имело лишь одно – насколько сильно объект хотел поступить именно так, как надо Аннет. Слишком непонятно? Нужны примеры? Извольте. Убедить голодного человека съесть пирожок можно и без колдовства, а объевшийся, напротив, не поддастся даже на зачарованные уговоры. Но бандюги же хотели золота и волшебной вещицы, так? - Давай! – Аннет пихнула девушку в бок. Несколько пар внимательных глаз проследили за полетом пресловутой вещицы, шлепнувшейся где-то в паре десятков шагов, - Господа, чего ж вы стоите? Не хотите получить достойную вас награду? Господа хотели. Побросав оружие и попрыгав с лошадей, все головорезы дружной гурьбой устремились к кустам, где и принялись вдохновенно дубасить друг-друга за право обладания артефактом. Ну, вот и ладненько. - Цел? – Аннет бросила быстрый взгляд на Туала. Но, вместо того, что бы помогать, кинулась к нервно всхрапывающим лошадям, придирчиво выбрав пару животин порезвее и посвежее, - Аэлита, садись. Быстро, быстро. Минут через пять ребята сообразят, что дубасить самих себя не интересно. Можете представить, что они с нами сделают, если поймают? Представить, судя по вытянувшейся физиономии девушки, она могла. Аннет помогла приятельнице утвердиться на конской спине и лихо взгромоздилась на свою лошадь. Животных даже пришпоривать не пришлось. Чувствуя вызванную Хельгой нежить (ой-ё! Что она там такого наколдовала?!?!), звери и так рванули с места в галоп, стоило только отпустить поводья. В последний миг, компанию им составила белая молния. ПыСы: Туал, отписывай переход ты)
Туал: оос:сорь за столь долгое отсутствие.. Разыгравшаясь здесь баталия, стоившая волшебной коробочки и нервов, никак не укладывалась с типичным распорядком дня Туала.Впрочем, его, казалось, не слишком-то и огорчило случившееся. Скорее, сделало еще более спокойным, но в то же время дерзким с жизнью. Кошки замечательным образом обвили худощавый, без того израненный торс. Однако, большая их часть застыла в железных шестернях и костях, что принесло только неприятный скрип, от которого лошади прижали уши - не более того.Взвившись на дыбы и уже с полной уверенностью собираясь размозжить черепа всех в радиусе пяти метров от себя, Туал внезапно услышал начало это театрального представления, которое предприняли девушки. Его охватила внутренняя эйфория - главное - не разразиться смехом! Потухших навыков эмпатии хватало, чтобы уловить сомнение и лживость как Аннет, так и Аэлиты. Поэтому, кентавр с легкостью осознал, что их действия - фикция, игра. Увернувшись от пары размашистых ударов, Туал с поразительной ловкостью галлопирующего жеребца оказался около девушек, готовясь прикрывать тыл при отступлении. Вскоре его новые знакомые оседлали неплохих коней, охотно собиравшихся покинуть это место - ледяного запаха металла, крови и мертвечины хватало, чтобы подбавить коню газу. Последний раз смерив своим светлейшим, будто у лайки, глазом небольшое поле сражение и с неким презрением покосив на Хельгу, Туал сделал резкий взбрык от земли, галопом понесшись за Аннет и Аэлитой.. он легко поравнялся с конями, но перегнать их не сумел - кошки то и дело путали мощные шестеренки.. Прошло совсем мизерное количество времени, когда тревога в обнаженных лопатках Туала замерла ледяным комом и начала таять.. Он молчал всю дорогу. Вскоре на быстро приближавшемся горизонте показались возвышавшиеся стены.. а через несколько минут путники уже замедлили ход у ворот. ->вэлком. Северные врата
Лейла: Рыжая мохноногая лошадка рысила по дороге. Впереди громыхала нагруженная тюками телега, позади - тоже телега. Караван, растянувшись цепочкой, угрюмо боролся с милостями погоды, заснежившей тракт. Туда-сюда сновали охранники на лошадях, бдительно поглядывая в придорожные кусты. Те, к счастью, вели себя прилично и стрелами не плевались. Колесо в очередной раз угодило в припорошенную снегом колдобину. Названный Фором господин ругнулся, сидящий радом парнишка беспокойно вздрогнул. Он вообще вел себя необычайно странно – вертелся по сторонам, ерзал, дергался от каждого шороха. Старый целитель качал головой, дивясь как же стражники на городских воротах не заподозрили неладного. Впрочем, по темноте да и в спешке из спасенной красавицы вышел вполне сносные юноша. Мимо на горбоносом гнедом в сто двенадцатый раз прогарцевал усатый Вьюрн. Лей в сто двенадцатый раз густо покраснел и отвел глаза. То, что старается купец, зря - понятно и водовозной кляче. - Скажи, красавица, не хочешь ли прокатиться? – Вьюрн, вестимо, не был глупее заморенной коняги, но сдаваться просто так не собирался, - Не уроню, не бойся! - Н-нет, господин, - девушка испуганно отпрянула назад и скрылась в фургончике. Она бы и так просидела там всю дорогу, рядом со «старшим братом», да усач в шутку заметил, что если над раненым с таким лицом траурным бдеть, то он точно никогда не поправиться. - Будет тебе, Вьюн, уймись. Совсем ребенка запугал, - Фор сплюнул и понизил голос, - Нашел время для ухаживаний! Поторопил бы лучше передних, тащимся как улитки. А если этих хватились уже? Мужчина лихо подкрутил усы, поставил гнедого в свечку и умчался. То ли и в самом деле чем полезным займется, то ли опять белок бравым видом пугать будет. - Господин уехал? - Умчался – пыль столбом. Девушка вновь устроилась рядом с Фором. Голубые глаза жадно разглядывали окрестности. А ведь и в самом деле красиво, это он, старый дурень, по привычки не обращает ни на что внимания! Лэй вздохнул и беспокойно оглянулся. Лекарь тоже вздохнул – тревогу красавицы разделял и он. Большая потеря крови, жар, трудный переезд – это не каждый выдержит. Сложись все чуть иначе, целитель давно бы предложил оставить больного в одном из попадающихся по дороге селений. Но если где искать и будут, то в первую очередь там. В недрах фургона вновь застонали. Лэйла мигом сорвалась с насиженного места. Весьма вовремя – мимо с молодецким гиканьем проскакал воротившийся Вьюрн. Не обнаружив предмета своих воздыханий, усач умчался в хвост колонны. Фор в сто двенадцатый раз за день покачал головой. Молодые, что с них возьмешь?
Каэль Даэрон: .......черная, холодная, пронзительная ночь. Бледное золотое блюдце висит над горами — наверное, та самая луна, которую мир чужаков так рьяно воспевает в бесчисленных и бестолковых своих балладах и поэмах. Холод, ледяные звезды, вороха алмазов на кручах — нетающий снег высоких гор. И то самое, дикое, свободное, черное - страшное небо в россыпях желтых, ехидно подмигивающих точек. Пустота, миллионами хищных глаз следящая за каждым движением слабого, умираюшего человека. ....Каэль не любил небо поверхности. Слишком высокое, слишком большое, слишком дерзкое, слишком непонятное, оно пугало и злило. Каэль не любил авантюры и приключения, если они, конечно, не были связаны с тонкими интригами элиты, продуманными до последнего слова, жеста, звука, рассчитанными на изящное и точное уничтожение противника. Каэль не любил, когда, в силу обстоятельств, получалось грязное кровавое месиво из человеческого живого тела – это вызывало лишь отвращение у наследника Даэрона. Взрощенный в искусственном мире высоких родов, изолированном от всех и вся, Каэль еще много чего не любил. Один на скалистом уступе. Не в силах встать, не в силах пошевелиться, медленно и мучительно погибая от холода, чувствуя, как кровь замерзает, и холодной тяжелой коркой покрываются плечи и грудь. Рука не чувствуется, ее как нет, есть только что-то холодное, прижавшееся к боку — кусок льда или камня, случайно оказавшийся на этом уступе, на этом языке из гранита и снега...Стынь, и даже озноба нет – нет больше тепла в теле, которое он мог бы выколотить. Жить? Нет сил на жизнь. Кончились, вылились алой влагой, ушли в никуда, со слезами боли замерзли на щеках, пропали, исчезли, растворились в бездонной пронзительной ночи.... Вот так, глупо, неожиданно, странно ушла она. Соперники победили, соперники получили желаемое — умер Каэль Даэрон, растерзан зверем, истек кровью, и обречен медленно, разрывая последние ниточки, ведущие в мир, угасать в своем же слабеющем сознании, по странной прихоти его — среди вечных горних снегов....обречен молить о смерти. Уйти. Умереть. Навсегда. Тягучую тишину внезапно и мучительно разорвал далекий могучий рык неведомого зверя. Он глухим рокотом, бархатной лавиной звука прокатился над горами и затих в снегах. “Я не дам тебе умереть.” Опустились тяжелые веки, и ресницы моментально склеил пушистый иней, лицо превратилось в маску из холодного дорогого фарфора. Вся жизнь – звук. Вся жизнь – тьма. Вся жизнь- ничто.... Умереть. Встречайте с честью, предки, никто не скажет, что я не старался. Сейчас я готов простить и тебя, отец – кто из нас не слаб...Я вот умер совсем глупо, хуже, чем даже ты. Яблочко от яблоньки, папаша, яблочко от яблоньки... В безветрии луна взорвалась фонтаном цветных искр, лентами бесчисленных дорог, Млечными Путями из мерцающей звездной пыли. Светило, недавно чужое и страшное, странное и потустороннее, принадлежащее другому миру. Светило, внезапно ставшее миром и дорогой, сердцем и душой ночного охотника, светило, чье отражение всегда, даже в самый яркий полдень мерцает в глазах хищников. Ровное и спокойное, указующее, направляющее, дарующее голод и бешеную погоню за жертвой, отдых и тревогу тем, кто осмелился шагнуть в Ночь. Сияют горы родным и знакомым светом отраженной Луны, звенящая легкость в теле, готовом сорваться в дикий прыжок через смерть и жизнь – вперед, далеко, по лунной дороге, одной из бесчисленных золотых и голубоватых лент, пляшущих в бархате неба. Стрелой на тетиве, клинком на пике движенья, водопадом над ветхой плотиной, снежной шапкой горы, готовой обрушиться смертоносной лавиной... И серебристый зверь уверенно ступил на свой будущий путь. “Зверь. Животное. Чудовище, что убило меня,” - холодным ужасом повисла в воздухе мысль того, кто еще недавно звался Каэлем из дома Даэрона. И Ночь ответила на это последнее обращение. Нельзя умирать, если есть возможность жить дальше, пусть и приобретя совершенно другой вкус к жизни. Что может потерять человек, у которого ничего нет? Что он потеряет, если шагнет в Ночь и впустит зверя? - Нет, - яростно отрекся наследник. И обнаружил себя стоящим над бездной холодного неба. Несуществующее тело сковал ледяной страх. Луна благосклонно взирала с неба кошачьим оком. Да. И ты уже не поспоришь. Зачем ты Ночи? Это ты нуждаешься в ней, это ты просишь ее, это твоя жизнь зависит от ее решения. Ты не нужен сейчас никому, так будь нужным хотя бы себе. Рана твоя уже не кровоточит, но слишком поздно пришла к тебе помощь. Так уж вышло, что смерть все-таки наведалась к тебе, пусть и не получила того, за чем пришла. Ты не вернешься в свое тело, новорожденный оборотень, но, может, оно и к лучшему? Пока ты молод, хороший шанс написать свою жизнь как следует. Тебе все чудится, маленький упрямец. Закрой глаза. Еще рано умирать. Тяжкий морок не желал уходить – раненый метался на импровизированном ложе, стонал сквозь сжатые зубы и коротко, болезненно вскрикивал порой. Все перевязки, какие только смогли ему организовать сердобольные спутники, впрок не пошли – слетали немедленно. Но края ран стянулись и ссохлись, и кровь больше и не пыталась течь. А судорожные метания, похожие чуть ли не на агонию, и бред, сравнимый разве что с бредом сраженных горячкой, продолжались вопреки всем законам природы. В какой-то момент – по странной прихоти судьбы, именно тогда, когда в фургончик в очередной раз скользнула молодая рабыня - они достигли пика. Изящная рука с неожиданной для раненого силой грохнула по стенке фургончика. Наследник сипло и неровно выдохнул сквозь сжатые зубы – позвоночник медленно, но верно выгибался судорожной дугой - и снова рванулся, не приходя в сознание. Следующий удар был сильнее, на резко побледневшее лицо упали спутанные пряди уже неясного - из-за внезапно проступившей седины - цвета. Еще рывок. Еще и еще. Непонятно куда, непонятно зачем. С сухим треском рвутся задетые тонкими длинными пальцами перевязки, фургончик трясет, лошади испуганно ржут. Человеческое тело будто ломается, сухой хруст костей, немыслимо выворачиваемых суставов слышен отчетливо и страшно в напряженном, душном воздухе. И – явно, неуловимо, неумолимо – тело это, пережишее – или все же не пережившее? - недолгую схватку и колоссальную потерю крови, меняется и перестраивается, истощая себя же этим изменением. Переписать все. С самого начала. Первая точка. Минута ада. Только неразборчивое шипение и хрип. И трясется фургончик от метаний перепуганных лошадей, и почему-то остро пахнет воздух зверем – и дикой, невыносимой болью.... Когда все закончилось, неподвижно и устало застывшее на лежанке существо уже мало чем напоминало человека. От надменного наследника Даэрона внешне осталось совсем немного, что же сталось с его душой – пока можно было лишь гадать. Некоторое время Каэль не шевелился. Потом отдернулась рука от расцарапанной крепкими, заостренными белыми ногтями стенки. Непроизвольно шевельнулся роскошный серебристый в черных пятнах хвост. Еще минута тишины, подспудного накопления утекших сил. А потом дрожащая рука наследника неуверенно отбросила молочно-белые волосы с потного лица, и он – наконец-то - открыл глаза. Мир хлынул в голову неудержимым потоком запахов и звуков. Воняло невыносимо потом и чем-то железистым, похожим на кровь, еще чем-то, непонятным и неразличимым, странным гулким эхом отдавались в голове цокот копыт и скрип телег. Некоторое время Каэль лежал с открытыми глазами, дивясь, как светло в душной этой коробке, и слушал, и дышал. Тело пронизывала странная звонкая легкость, ровно как у того зверя из кошмара. Что это был кошмар, наследник не сомневался: много крови потерял, вот и чудится всякая дрянь... Но ощущение очень и очень странное: Каэлю казалось, что он слышит и чует одновременно чуть ли не весь караван.... ...караван?!... Он подскочил так, что позвоночник отозвался тягучей звонкой болью. Где?! Почему?! И первым, что он увидел, было перепуганное до полусмерти личико давешней рабыни. - Что...случилось? - кое-как выдавил из себя наследник, справившись с хрипом и кашлем. Говорить тоже было странно и непривычно, нижняя губа шевелилась с трудом и вообще, судя по всему, была прокушена ко всем чертям и чертовым матерям. И чем дольше длилось молчание, тем яснее становилось наследнику, что что-то действительно случилось. Что-то страшное и непоправимое. Чем дольше Каэль смотрел в испуганные глаза девушки, тем больше его душу захлестывало липкой холодной удавкой ощущение беды.
полная версия страницы