Форум » Архив №1: игровые темы » Таверна "Три Фазана" » Ответить

Таверна "Три Фазана"

Юнона: Во всем Мироу Лэйке не найдете вы существо, которое бы не слышало о «Трех Фазанах». Эта таверна привлекает гостей не только удобным местом расположения и очень вкусное едой (ну и выпивкой, конечно), но и – на удивление –совсем не саблезубыми ценами. Каждый день, вне зависимости от времени суток, в огромном зале почти невозможно найти свободный столик. Студенты и преподаватели, приключенцы и местные крестьяне вне зависимости от возраста, расы и социального статуса – все, у кого в кармане найдется пара монет, неприменно заглянут сюда. Владелец таверны – толстячек Бон – и его помощники с равным вниманием относятся ко всем посетителям. Начало

Ответов - 43, стр: 1 2 3 All

Loptr: - Эм... господин? - нерешительный тоненький голос отвлёк беловолосого от внимательного подслушивания. Скосив глаза на гнома с чёрным забавным ирокезом, что в нерешительности топтался в пяти метрах от его фигуры, Лофр удивился. - Ты этого не видел. - Да-да, конечно же... вам просили передать. - Он с силой пихнул ему конверт, - прошу прощения за отвлечение от столь... - мелкий пакостник хихикнул, - ...важного дела, - и исчез, глаза едва заметили схлопывающееся пространство. Конверт был небольшим, из плотной жёлтой бумаги, чем-то звенел внутри. От банального "просмотра на свет" не было толку - то ли заклинание охраняющее, то ли просто эта звенящая штуковина была величиной с конверт. Адресата не было, зато восковая печать находилась в полном порядке - крыска на задних лапах и с вилкой в передних. Герб был знакомым, но точно вспомнить семейство с таким тупым родовым знаком было сложно, открывать конверт не зная того кто его послал бессмысленно и опасно, а жить Лофр ещё хотел. От раздумий "быть или не быть" его отвлекла целительница, вышедшая из двери и тихо прислонившей её обратно к косяку. - Двадцать. - С чего такие расценки? Неделю назад ты брала десяток только! - Неделю назад это был ты. Сейчас - она. Я ведь всё правильно понимаю? - лукавая улыбка на этом веснушчатом лице смотрелась дико, так что мужчина лишь покряхтел из-за внезапно повысившейся цены на лечение и вытряс нужную сумму ей в ладонь. - Тебе работать пора. И да, кстати, отдай это своему хозяину. Мне плевать на работу ближайшие... неделю-две. - Бесцеремонно впихнул ей в руки конверт с письмом и помахал ручкой. - Счастливо оставаться. - Он же тебя на рог оденет. - Пусть только попробует. - Девушка вздонула, покачала головой и быстро исчезла с его горизонта. Прекрасно, одной помехой меньше. Не забыв забрать бутылку с подоконника, о вернулся в комнату, всем видом показывая как озабочен "травмой на производстве". - Ну, как успехи у нашей целительницы? Рука жива?

Atshena: Что-то было не так. У дракониды чуткий слух, она знала, что за дверью о чём-то говорят. Но слишком тихо. Зато интонации ей совсем не понравились. Проблемы какие-то, а? Нет, все вопросы только самой себе. Настырной быть нельзя. В конце концов целительница солгала, а значит плата за лечение была взвалена на Лофра. И слава небу, на без того лёгкий кошель девушки не свалилась такая забота. И, похоже, далее варианта было два: забыть свою гордость и сесть "опекуну" на шею, либо бросить нагхыр историю с мечами и пойти подзаработать. Ни тот, ни другой Атшене решительно не нравились. Она не переступала через себя по таким мелочам. Зелёный платок с грызно-багровыми капельками крови был отброшен в сумку на комод. Не очень метко, надо сказать. Метаморф с гораздо большей лёгкостью перемахнула через кровать и взяла книгу снова. И снова прислонилась к изголовью, растягивая крылья по бокам вперёд. Плечо ныло, но работало. Что говорило о том, что всё в порядке. Итак, её отвлекли, но это не помешало девушке сразу после ухода целителя с отсутствующим видом вновь сесть за книгу. На чём она остановилась? Ага, на маменькиных рецептах. Либо королева обладала отменным чувством юмора, либо не осознавала, что дочь расценит это как намёк на "правильность" её подросткового поведения (аве пыльному кабинету и нервозной бессоннице). В любом случае, первые два заклятия в книге были любовными заговорами. Приворот и отворот. Атшена страницы не рвала, но в книге было много ей не нужного. Она собирала сложные и необыкновенные рецепты и песни ради интереса. Быть может, она бы их кому и пересказала бы. А пока с лёгким сожалением смотрела на уже свой почерк. В восемь лет, ещё девочкой, она мечтала стать великим магом. Не сложилось. Всё тот же Лофр, со всё той же, но несколько полегчавшей бутылкой, вернулся. Озабоченность была, верно, наигранной. Конечно, не каждый горазд финансировать добрые дела и потом относиться хорошо к дармоедам. По крайней мере крылатой параноичке везде, по возможности, мерещилась фальшь. Говорят, детские впечатления - самые яркие. Правду говорят, правду. - Жива и готова к усмирению буйных артефактов, - тон язвил показной однотонностью. Атшена изображала искренний интерес к книге, мелко подписывая на одной из вложенных карт своё авторство и названия стран. Делать было больше нечего. Посылать мужчину далеко и надолго, припомнив идею с бутылкой и валянием в обнимку, не хотелось. Пусть сидит, самому надоесть, уйдёт. Начнёт подглядывать - увидит пустые страницы, магия дневника была мощна. Попытается оторвать - флаг ему в руки. Пусть придумывает способ, как отвести барана от новых ворот. "Нет, с баранами мне сравнение не нравится" - подумала Атшена. Повисла тишина, в которую так и просились недосказанные вопросы. Но где это видано, чтобы принцессы не мучили рыцарей? А что вы думаете относительно драконьих принцесс?

Loptr: - Ау! Шутливо отклонился он от точного броска язвительной фразы, прикрыв руками лицо и согнувшись в позу фламинго на одной ноге. Усмехнулся, покачал головой и плюхнулся в мягкое кресло, издав неприятный скрип и погнав толпу мурашек по своей спине вверх. Уф, неприятно-то как. - Я ведь не прошу тебя прямо сейчас бегать с криками по улицам мирного городка, выискивая того эльфа-идиота, в чём проблема? - Он закопался в кресло поглубже, скинул сапоги, подтянул ноги повыше, без труда касаясь коленками подбородка, заворочался, устраиваясь поудобнее. Через пару минут успокоился, выбрав наиболее удобную позу и... так и остался сидеть, поминутно поглядывая на книгу. Магией от неё разило за версту, и выдёргивать или подглядывать внутрь не хотелось - отбили любопытство к таким вещам давным-давно ещё. - Скучно. Буди, если будет что-то интересное. Впрочем, в побудке не было никакого смысла - как только запахнет жаренным, Рыжий первым вскочит, влетит в сапог и помчится невесть кому помогать и невесть кого спасать. Ну или не помчится. Разные ситуации бывают. Вздохнув, он ещё пошуршал в кресле, как пёс, устраивающийся на ночлег в будке, оставил ноги на спинке кресла и свесился головой вниз, почти доставая пола. Поднялся, повесил ноги на подлокотник, извернулся, поставил руку под подбородок. повернулся по-другому, не найдя ничего интересного в созерцании обложки книги, облокотился на спинку и закрыл глаза. Спать, конечно, не хотелось, но, наверное, стоило - всякая нечисть выходит на улицы ночью, в некоторые кварталы мирного городка даже соваться боязно. А если белый меч инквизиторский, то лучшим выходом было бы подождать ночи, а там, "на наживку" искать это оружие. Потому-то сейчас он и сладко прикорнул в кресле, скрестив босые стопы на воздухе и подсознательно мечтая о тёплой кровати, отданной на растерзание этой гарпии.


Рональд: - Кушай виноград, взрослый, - язвительно фыркнул горгон, покосившись на лениво развалившегося друга и возмущенно насупившись. Заряд мстительной энергии потихоньку уходил. К тому же, да, в подкроватных словах боевой подруги был смысл – когда пришла Рина, они уже выросли. То есть фактически виноват тот белобрысый тип, что за спиной лежит. Но, опять же, использовал он артефакт, который принадлежит Ринке. А значит виноваты они оба и отомстить им надо после. Неласково посмотрев на вылезшую девицу, горгон как сидел спиной к заговорщикам (а кто они после этого?!), так и не повернулся, флегматично прислушиваясь к «великому плану». Идиотский, кстати, план. Какие к чертям коллеги?! кого она там в качестве клиента заманила-то?.. Неужто преподавателя какого?!.. да ну, бред… судью?.. совсем бред. - Переодевайтесь, мальчики, все нужное я принесла. - Ась? – любопытство все же победило, Рональд обернулся на свою беду. Да и так конкретно подвис, разглядывая извлеченное и чувствуя, как волосы на голове вновь начали шевелиться. Еще и шипеть – тонко-тонко так, выражая все своё мнение за хозяина шевелюры. Единственное, что Рону понравилось – дубинка. Ибо вот она уж точно ой как понадобится. - Ринка, только не говори мне, что ты с-с-сама готовила с-с-с-содержимое баночек… - тихо прошипел драконовец, приподнимая двумя пальчиками лиф и скептично его разглядывая. – Ибо ес-с-с-сли проверять, то только на тебе, милая моя. Я не с-с-с-собираюсь мазатьс-с-ся непонятно чем и с-с-с непонятно каким эффектом. И вообще… - резко поменяв тему, с непередаваемой печалью доложил парень, примеривая деталь одежду на себя. – Оно с-с-с-слишком тесное!!!

Atshena: "Ау-ой, выпей гной, закуси болячкой…" Ой. Совсем не из той оперы. Но кривляния Лофра восторга у сосредоточенной на отсутствующих мыслях дракониды вызывали из памяти именно детские рифмованные нелепицы. Стандартная реакция на клоунов. Не любила она чрезмерное изобилие ужимок. Цирк по поводу и без надоедал. Белоснежка устроился на кресле. Хороший пёсик, м? Но это, по крайней мере, было лучше, чем приставания к ней, пусть и бескоронной, но королеве. Хотя кто его знает. В любом случае – не лезем и читаем заметки на полях. И первые страницы. Собственные. Довоенные, они были бедны на чувства и кишели заклинаниями. Тогда в Атшене всё ещё горела жажда магии. Магия была для неё единственным интересом, кроме сна. Которого никогда не хватало. Наследница престола и большого государства, претендующего на звание империи, она не могла быть бездарной. И не была. Но то ли не изобрели ещё той магии, к которой лежало сердце её, то ли все четыре стихии на свете упрямо не желали подчиняться дочери могущественнейшей волшебницы своего поколения, поминая давешнее. А ещё в стремлении познать магию были первые проблески гордости. Косые взгляды прочих "сильных" мира раздражали нервную девочку, слишком рано севшую на трон. Каждый шаг был оцениваемым строжайшей комиссией. Шекспировские страсти, разве что без кровавой резни. Слишком много было претендентов на трон среди малочисленной знати. Слишком мало было надёжных спин. Но народ любил свою царевну на горошине. Нет, обожал. И только это, только всеобщее восхищение оставляло Атшене жизнь. Но это она понимала уже много позже. Тогда существовала лишь установка "стараться, крепиться, травить и улыбаться". Все довольны. Кроме мучившейся бессонницей принцессы. Нет, уже королевы. Она не желала всех этих интриг. А они всё крутились. И не закончились даже во время грянувшей войны. Переезд на фронт имел второй смысл. Атшене не был чужд страх. Все её друзья были в ставках. Оставаться в пустой столице было просто опасно. Опаснее, чем в паре метров от кровавой резни. Абсурдно, но правда. И вот с того момента в дневнике начинались тихие истерики. Четвёртое лето 6209 года от Великого Передела, день пятнадцатый. Холодно, голодно, не спится. Всё, кончились мягкие перины и тёплые комнаты дворцов. Вот она, война. Во всей своей пугающей красоте. Зловещая туманная пелена поутру, расстилающаяся по полям и лесам. Перелёты, военные советы, расчет плана. Я всё ещё не могу определиться, как я отношусь к войне. Дыхание смерти повсюду – страшно. Подданные, после преклонения колен перед своей живой королевой, идущие на смерть – ужасно! Обращённые в нежить товарищи пленники, идущие перед чёрной конницей – чудовищно! Я просто не могу на это смотреть, мне становится плохо от одной мысли. Я почти не выхожу из палатки и ни разу не была на самом поле битвы. Мой позорный побег из столицы был глупым, но верным шагом. Из огня да в полымя. Но здесь все мне рады. Здесь я знаю, что нож в спину мне воткнут разве что в случае уничтожения всего лагеря. Я здесь спокойно сплю, но днём. Здесь есть вечерние костры с простой пищей. Насколько можно быть эгоистичной и циничной, чтобы так полюбить эту проклятую войну?.. Первая запись. Скачущие буквы, скомканная лирика, скрытое терзание. Атшена провела пальцами по записи. Нет, это нельзя читать. Это что-то запретное. Эти воспоминания слишком ярки. Как и первое открытое предательство. Рука сама перевернула пару страниц. На них почерк был похож на колючки ежа даже больше, чем обычно. Четвёртое лето… день пятьдесят седьмой. Что я чувствую? Ярость, говоря мягко и очень-очень нежно, будто любимому ребёнку говорит мать, которой жалуются на несносный характер сынишки. Мерзавцы! Трусы! Слабаки! Эти чёртовы затейники Эреш’Тархаа отплатят в первой же стычке, где я стороне противника увижу хоть одного их златокрылого ублюдка. А ещё прикажу ни единого к лагерю ближе выстрела лука эльфов не подпускать. Они отозвали всех офицеров своего рода. Лучшие тактики! Бесом посланные мне вассалы, не иначе. Хотя нет, уже не вассалы. Они перебрались в вольный порт. Точно трусы. Теперь единственное, что интересно мне о них, так это когда они переметнутся к противнику. Сохранив до самого конца свою уценённую гордость, когда к стенке прижмут, или сразу же побегут лизать разлагающиеся пятки чудом не разваливающимся личам? Насколько я поняла, и в том, и в другом случае жить Эреш’Тархаа будут не долго. У учеников Чёрного мага эмоции за количеством лет атрофировались. Жалеть бедных трусишек, чьи прародители их же и умертвили, мне кажется, они не будут. Как и нас всех. А спустя ещё многие и многие страницы, было написано озарение. Атшена осознала, как обманулась. Первая зима 6210 года, день двадцать третий. Шах, мат, занавес! Ферзя разменяла на пешку. Я победила в дуэли сильнейшего тёмного рыцаря. Да вот только идея дуэли не его мертвичных мозгов была авторства. Воеводу водили на ниточках кукловоды. Кукловод. Младшенький Эреш’Тархаа, весь в деда-повстанца. Я даже не помню как его зовут. Зато проклятье навсегда запомню. Можно сказать, теперь я правильная участница войны. Прощай-прощай счастливое будущее уверенной в себе королевы. Привет статус "ай-яй-яй, какая воля, она же калека!". Теперь я урод чуть от пальцев до локтя левой руки. Чувствую её так же, как камень боль. Целители не помогли, яд был направлен не на уничтожение. Рубить нельзя так же. Нужен быстро обученный по трофейным шеститысячеленим книгам некромант. Меня же пытались обернуть зомби? Это было бы даже смешно, если б не до тошноты больно и грустно. Враг был под носом. Я спасена только благодаря самому близкому другу. И даже не знаю, как его за это благодарить. "Офицер Ло’Нэррайн, благодарю за верность и мужество"? "Спасибо Лонри, что вытащил меня, дуру недальновидную, из самой невообразимой задницы на свете"? Поцеловать его, зомби меня обними? Нет, действительно? Стороннему, наверное, показалось бы, что Атшена Иршанхар’Ли’Ардаш больная на голову. Или просто мазохистка. С таким беспощадным высмеиванием, смакованием описывать самые ужасные дни своей жизни. Сторонний не умел читать между строк. Способ защиты от мира, закрытие себя даже для самой себя. Чернила – не слёзы на подушке. Они высыхают, но остаются на века, не постираешь. И семнадцатилетняя девушка была точно убеждена, что через многие годы будет смотреть на те страшные события именно так. И до сих пор продолжала вежливо себе лгать, исписывая страницы дневника. И до сих пор не могла искренне посмеяться над прошлым. Сдавленный тяжёлый вздох возвестил о прибытии Атшены из прошлого вновь в мир живой и настоящий. Каким-то невообразимым образом свернувшись, в кресле дремал Лофр. Ей даже стало его жалко. Уж на момент вспоминания больных тем и глупостей собственного производства, можно было его пустить хоть на краешек кровати. Однако… Нет, решительно нет. Тем не менее она искала способы облегчить жизнь незваного, но гостя. Запасное одеяло и подушки в углу подошли что ни на есть в самый раз. Оставив на кровати книгу и стяпав в наконец-то обе руки стопку (вторая подушка, тем не менее, тут же была сгружена), Атшена понесла счастье и нежность к креслу. И тут в голову пришла глупая мысль. "Ммм, кстати, а может устроить бой на подушках?"

Loptr: Спал он, как всегда, без сновидений. Так было легче, куда легче - в снах, которые он видел в первые дни своей "новой" жизни, в немыслимом количестве водилась боль, нечеловеческая мука, сжатые зубы и чьё-то присутствие. Поэтому теперь его сознание просто выключалось, как будто нажимали какую-то кнопку "вкл.-выкл.", как у роботов. Однако всё это длилось исключительно до сегодня. То ли на это повлияло начало срастания двух личностей внутри, то ли просто ослабла хватка одноглазого старика, но за больше чем сотню лет, первый сон нерешительно просочился и исподтишка включил резервное питание сознания. Вокруг был снег - белый-белый, словно светящийся под лучами яркого но далёкого солнца. Беззвучный мир со скамейкой на вершине и невесть откуда взявшимся фонарным столбом. К слову сказать, стекло было разбито и огонёк свечи кидало в разные стороны. Ему было так холодно и одиноко, что голубоглазый Лофр, всегда трепетно относившийся к живым существам, быстро поднялся на вершину и протянул руку внутрь поломанного фонаря. Огонёк подобно дикому зверёнышу первым делом отпрянул, "принюхался" и свернулся клубочком в ладонях парня, чьи волосы опять были ярко-рыжими, как этот огонёк. Поудобнее уселся на оледеневшую скамейку, заметив что с ног до головы укутан мехами, но двигаться в них легко и свободно, хотя, казалось бы, парой килограммов здесь не обошлось бы. - Ты не изменился. Почему? - Потому что у меня есть ты, - приоткрыв щёлку, он заглянул на своего "питомца" и тепло улыбнулся. - Мне же надо как-то уравновешивать тебя. Спасибо за сохранение моей личности. - Ледяные пальцы сомкнулись на горле и Рыжий закашлялся. - Чего и можно было от тебя ожидать. Слушай... - Лицо близнеца было настолько близко, что старший брат удивлённо запрокинул голову, приопустив руки и огонёк быстро шмыгнул на пальцы младшего. Лофр мог увидеть каждый изъян идеального казалось бы лица - вот тут морщинка, вот там потрескавшаяся губа, здесь шрамик, вокруг глаз - кровавые подтёки. - ...хочешь открою секрет? - Он и не заметил как черты лица близнеца обострились, выплыла на лицо хищная улыбка с рядом острых зубов, а угловатые пальцы с силой давили на грудь. Проснулся он рывком. Хорошо ещё, что дёргаться было не в его привычке. Только широко раскрытые глаза выдавали его странное поведение, да чересчур напряжённая спина. Незаметно пощупал грудь. Сквозь рубашку - ничего, да и вряд ли там что-то осталось. Это ведь был всего лишь сон после долгого перерыва. Любой бы испугался такого резкого переворота. Закрыв глаза и попытавшись нашарить Внешнего, Лофр забеспокоился. Это наглой рыжеглазой морды не было видно ни в одном уголке измученного сознания. Странно, его достаточно было позвать - и вот уже привычное состояние возвращалось. А тут - тишина, покой и счастье на выветренных пустынях. В комнате кто-то ходил. Ну да, кто кроме Шени мог ходить по этой комнате? Только она. А если учесть, что шаги приближались к его креслу, это должно было закончиться интересно. Закрыв глаза, он почти с достоверной точностью притворился спящим. Когда ноги девушки подошли совсем близко и остановились, повисла тишина. Чего ждала драконида и что же она всё-таки несла в руках Лофр определить не мог, но было жутко интересно. Потому-то о, изобразив оскорблённую невинность, приоткрыл глаза, смерил девушку взглядом, зевнул, перевернулся поудобнее и не растерялся при виде подушки и одеяла. Ей-богу, было безумно приятно. - Решила позаботиться о будущей еде? - Совершенно проснувшийся и улыбающийся Рыжий с голубыми глазами был верхом наглости, продолжая лежать и ожидая, пока на него положат все эти прелести. А потом, ночью, он как-нибудь переползёт на кровать, и...

Atshena: "Эх, видел бы ты свою морду хитрую, Белоснежка" - подумала драконида, останавливаясь и вглядываясь в неправдоподобно невинное, для такого пройдохи как Лофр, лицо. Да, Атшена уже не могла избавиться от чувства, что разгадает его в толпе по трём шагам. Казалось, конечно, но вот определить, спит ли он, аль притворяется, было можно. С одной стороны - не дышит полностью, к чему заставлять свой организм голодать ради шутки? С другой - веки едва заметно подрагивали. Сон видит? Нет, пытается надуть. И, словно по свистку, спустя секунду, как Атшена об этом подумала, Лофр открыл голубые глаза. Угадала! Картинно зевнул, поёрзал. По ухмыляющейся роже видно, что угадала! "Ай-яй-яй телепатить, Белоснежка, ай-яй-яй!" Она поцокала языком. - Какой ты догадливый! Знаешь, истинное хобби принцесс - мучить любого потенциального рыцаря в радиусе обзора, - драконида отложила подушку на стол и, с видом первокурсницы-затейницы, снова посмотрела на Лофра. - Опять же, по рецепту ведьминскому, если жертва замёрзнет, то быстро заветрится. Так что запекайся, мурзилка, и не шали, покуда до ужина далеко, - и девушка, растянув одеяло над креслом, отпустила его. Подушка ему там ни к чему. И так жирно будет. Прихватив бутылку и шагая назад до кровати, по пути оглядываясь и прикидывая десятые шанса промазать, Шени думала, что делать теперь. "Дурацкие всё затеи какие-то, всё чаще впадаю в детство. Повод задуматься" - подушка была подброшена пару раз вверх и кинута на кровать. Девушка стянула с ног сапоги. Вопрос второй - раздеваться или нет? С одной стороны надо было хоть немного, но поспать. Ночь обещала быть богатой на события. А спать в чём есть - неудобно, да и некультурно. С другой - где-то сзади, в креслице у окна, накрытая одеялом, имела место быть вовсе не невинная овечка. Атшена быстро взвесила все за и против и глотнула из бутылки. Вино приятно грело. "А теперь - баиньки. Хотя бы на часа два" - сказала она себе и быстро расстегнула куртку. Потом слетели корсет, подтяжки, кольчужная "юбка" с пластинами и, наконец, бриджи. На Атшене осталась одна некогда бывшая полноценной рубашкой майка, да серые шортики. Она, быстро уложив свою одежду в обратном порядке одевания и перестав топтаться на несчастных кожаных сапожках, как в игре "газетка" (которая на устойчивость, ага), юркнула под одеяло. Сладко потянулась, раскрыла крылья на всю оставшуюся ширину кровати и легла на бок, подмяв под голову все три подушки. Оказывается, можно хотеть спать и без повода. Или, почти без повода. "И что же с Лейлой?" - подумала, засыпая, Атшена.

Loptr: - Я в рыцаря мордой не вышел. - Незлобно пошутил мужчина, - И запеканкой быть я не хочуууу....! - вопль потонул в упавшем одеяле, неожиданно появившемся в безоблачном небе над Лофром. Выпутываться он и не хотел особо, но, услышав как зазвенела кольчуга по полу, тихо-тихо, неслышно и невидно выглянул из-под одеяла. Одежда одеждой, но фигура Шени не подвела и без неё. Конечно же, в этом мире и сотне других свирепые воительницы предпочитали только подчёркивать нежную кожу, но всё равно было приятно смотреть на изгибы тела дракониды, лишь слегка прикрытые тканью майки и шортиков. А ноги-то, ноги какие!.. Когда девушка улеглась, Лофр успел известись от мыслей, не покидающей его головы. А мысли были направлены как раз в сторону кровати, трёх подушек и вина. В здравом сознании и твёрдой памяти он ни за что не полезет на дракониду, да и напиваться надо слишком много. Голова потом болеть будет нещадно, вспомнить ничего не вспомнишь, а время потратишь и авторитет (а он вообще есть?) будет подорван. Спать расхотелось моментально, позевав ещё пару раз для приличия, Лофр выгнул спину дугой, как породистый кот, блаженно улыбнулся и тихо вылез из-под одеяла. Воздух неприятно охладил рагорячённые участки тела, согретые ещё и заботливым одеялом. Глоток вина исправил эту оплошность и привёл мысли в более трезвый (парадокс!) ход. Если уж он спать не будет, то вряд ли стоит оставлять предмет обихода без его работы. Аккуратно укрыв девушку, он взял свечку из маленького шкафчика, специально предназначенного для этого, и зажёг огонёк на конце. Добравшись до кресла, сел в него и принялся доказывать, что это был только сон. Потушить пламя он мог и пальцами, разжечь - прикосновением к фитилю. Проделав этот простой фокус с десяток раз, он убедился в своей правоте и отбросил свечку. Было так обидно не владеть магией на нормальном уровне, не повелевать ничем. Завидовал магам, исподтишка пытался учиться у Серого, но увы, способностей до отвала, а выше элементарных вещей не поднимается. Делать было нечего и, сидя в кресле, мужчина сидел и размышлял, глядя в окно.

Atshena: Атшена рассуждала обо снах с увлечением и неподдельным любопытством, поскольку они ей снились. И всегда - разные! Единое повторение или продолжение той короткометражной нарезки давало ей повод для нехороших предчувствий. А тёплая постелька и пуховое одеяльце отправили её на сей раз в холодную весну. Безликий город, небо полнится свинцовыми тучами. Это мы уже видели, видели не раз. Не два, не три. По сути, каждый третий день в её жизни был таким. Серый, тусклый, унылый. И каждый день - ожидание чего-то светлого. И вот оно, светлое. Нависшие слои облаков разъехались где-то в зените. Дорога вывела в ещё не расцветший сквер. Зелень на грязи, тепло на холоде. Атшена, зажмурившись, посмотрела на небо. И солнце, слепя золотом луча, ей улыбнулось. Актриса Весна после тяжкой болезни снова на сцене... Пустой парк заполнился людьми. В серых и грязных, как дома вокруг, люди, спешили и останавливались. Где-то играли уличные музыканты. Те самые, талантливые, но никому не нужные. Атшена присела на лавку. Обычную, с чугунным каркасом и деревянным сидением. Прислушалась. Актриса Весна, Актриса Весна, Позволь нам дожить, позволь нам допеть До весны... Мимо шли люди, девушка их не замечала. За что воспевают это предчувствие тепла? Люди любят надежду. Она её тоже любит. И хочет надеяться. Что нету судьбы. Что всё в её руках. Что надо лишь встать и сказать: хочу и сделаю. Из-под лавки высунулась чья-то морда. Влажный чёрный нос принюхался к сапогу и его обладатель попробовал обувь на вкус. Атшена усмехнулась и пощёлкала пальцами. На свет выползла дворняга. Остромордая, короткошёрстная. Рыжая, как мандарин. Просто грязная. И глаза. Большие, тёмные, с голубой радужкой. Верные и голодные. - Ну не обессудь, дружок, - сказала девушка собаке. Та облизнулась. И посмотрела на музыкантов, чьи голоса доносились откуда-то с другого конца аллеи. Приподнимает за подбородки улыбки прохожих, И, крестясь, открывает семьдесят пятый театральный сезон. - Пошли? - вставая с лавки, кивнула собаке Атшена. Дворняга замерла. - Ты же хочешь отметить приход весны? "Какая к чёрту весна..." - разочарованно подумала драконида, осознав, что дальше кина не будет. Она нехотя открыла глаза. В комнате царил мрак. Противоположные окну стены были густого синего цвета. А остального пространства вообще не было видно. Пальцев касалось что-то гладкое и мягкое. Вероятно, свернувшийся Шакрэн. Бок цвета копоти и обожжённая недавно перепонка были тут же. Выздоровел, несчастье летучее. Атшена провела пальцем по лоснящейся чешуе и приняла решение вставать. Чувствовала себя она свежее. Светлый и приятный сон. Лучший отдых из всех возможных. Хотелось понежиться ещё, но сознание пихало через завесу лени и требовало: "Вставай, вставай, лежебока! Нас ждут великие дела!" "Какие к гхыру дела?" "Приключения!" "М-м-м, ну нет, сегодня у меня вечер пятницы..." "Семь пятниц на неделе! Ку-ку, дорогая, сегодня вторник. Проснись и пой! Пора встаньки-встаньки! И ты о чём-то забыла!" "Чу? О чём?" Метаморф подскочила, при этом разбудив ещё своего столь же непутёвого питомца. Нет, правда, о чём она забыла? За ней охотится стража Анохена? Маньяк? Ой, быть может, она что-то потеряла? Атшена накрыла себя крыльями, концентрируясь. Маньяк в комнате. Почему маньяк? А потому что в комнате. А почему в комнате? Не было веника, чтобы прогнать. И сейчас голая... Кхм, почти голая барышня ищет его, вместо того, чтобы искать одежду. Ах, да, одежда... Шени рассеянная с улицы... к чёрту улицу и рифму, потянула руку к бриджам, сложенным на тумбе. При этом пытаясь так ненавязчиво обнаружить потерявшийся в темноте субъект. Уничтожим конкуренцию, так сказать. Это кто ещё маньяк!

Loptr: Размеренный ритм жизни утомляет меня куда эффективнее, чем всяческие недоразумения, - говорил кто-то неизвестный из какого-то мира. Какой это у тебя "размеренный ритм жизни"? - выполз откуда-то внутренний скептик и недовольно воззрился на меня одним из самых тяжеленных взглядов в своей коллекции. Передёрнув плечами и попытавшись отвернуться, я наконец осознал, что я отнюдь не в своей голове, как когда-то было, и пытаюсь провернуть механические действия на, отосительно небольшом, кресле, отчего куда-то потерял свои руки. Когда успел? После минутной возни, я нашёл не только свои руки, но ещё и свои ноги и лишнюю руку, вынырнувшую откуда-то из полумрака. Секунда замешательства, полсекунды привыкания обоих глаз к полумраку комнаты, и вот уже на лице снова хозяйничает коварная улыбка, настолько же смеющаяся, насколько откровенно пошлая. Ещё бы - дракониду без одежды (и даже с её минимумом) всегда интересно и приятно видеть. Ну а такую... кхм... змеиную, вдвойне. В голове пронеслись с десяток колючей и подколок, Лофр уже открыл рот что бы начать с одной из более примечательных, но тут же его захлопнул и откровенно пополз к кровати с той же скоростью, с какой девушка из неё выползала. Ни с чем не сравнить мягкую постель после долгих дней её лишения. Для него сейчас существовала только она - любимая, дорогая, прекрасная... постель. Ну, драконида там тоже была, но исключительно из-за взятия к себе одеяла. Раскинув руки, Лофр наслаждался остывающей простынёй, запахом своей спутницы и мягкостью. Даже в одежде, даже невымытый и с щетиной на лице, которую приходилось то и дело чесать (в голове при этом роились мысли как бы её сбрить), даже на несколько минут всего. - Эй, мы будем что-нибудь делать? - свесившись с кровати вверх ногами, он откровенно издевался над Шеной, делая вид, что пытается заглянуть под юбку или что там у неё. Хотя почему "делал вид", его это интересовало, конечно, не в первую, но и не в последнюю очередь. Внутренний скептик покрутился, покрутился в уме, не нашёлся к чему пока придраться и лёг спать. Хоть кто-то в безумной голове отдыхал. Эх, покой нам только снится.

Atshena: "К чёрту маньяков, летящие ножи, вилки и возмущение. Лень". Драконида, быстро и бодро соскочив с кровати ногами прямо в сапожки, стала одеваться. Если ей логика вещей не врала, то Лофр на кровать таки покусился. Шуршание ткани она слышала, точно. Нет, правда, ну свалилось же счастья н-ное количество кило. Следом за бриджами была кольчужная юбка. С забавного вида подтяжечками. Вот где практическая надобность перекликалась с ребячеством - ремни в весёлую серо-зелёную (горы, лесо-степи да болота, родина, представьте себе!) полосочку производили впечатление, на взгляд Атшены, неприятное. Когда дело добралось до куртки, девушка специально понеуклюжее махнула крылом, надеясь царапнуть Лофра острым деформированным коготком. Наученная годами тренировки по команде "подъём" (увлечённая самоиздевательством, всё время войны она вставала только так), она быстро закрепила пояски, щёлкнула молнией и оказалась готова. - Я так полагаю, сударь, вы маетесь от недостатка приключений? - спросила Атшена, резко поворачиваясь на каблучке. Парень намеревался заглянуть ей под юбку и ничуть не скрывал того. "Вот именно поэтому я никогда не ношу обычных юбок, все вы мужики одинаковые!" - с мстительным ехидством констатировала про себя путешественница. - В таком случае, смею уверить вас в таковой возможности, - с величайшей чванливостью, - первым может оказаться метание тяжёлых предметов по живой мишени. И, конечно, мишенью предполагался Лофр. Заехать ему по лбу каблуком представлялось настолько привлекательным, что даже обленившаяся до рукоприкладства Шени едва удержалась. Но, в итоге, просто откинула одеяло. Которое, естественно, упало прямо на ухмыляющуюся физиономию. Итак, в комнате находились: мужчина сомнительной человечности, ещё более далёкая от того миледи, её ручной дракончик и наполовину пустая бутылка белого вина. Леди (?) взяла бутылку, вытащила пробку и сделала глотков пять залпом и, оторвавшись, спросила: - Если неймётся - вперёд. Но я - только после процедуры "для смелости".

Loptr: Процесс одевания, даже самый сексуальный, не имеет смысла. Продолжения-то всё равно не последует. Настроение моё было отличнейшим, полчасика дремоты ничуть меня не съели. Пока я предпринимал попытки допытаться что же там такое под юбкой у драконидов (и драконидок) находится, меня неназойливо и якобы случайно цапнули коготком по щеке. Несильно, но болезненно. Царапина тут же принялась зарастать, затянувшись тоненькой кожицей, оставив "на прощанье" подарочек - неприятную зудящую боль. А побриться, кстати, не мешало бы. Запалили меня в момент поползновения по полу к вожделенному субъекту страсти. Девушка обернулась, взору ей предстала упругая попа в облачении из тёмной кожи и босые ноги, закинутые наверх. Вдобавок ещё и крылышко рядом пронеслось. - Ага, ага... - ничуть не смущаясь своего занятия, Лофр пополз дальше, старательно высунув кончик языка и передвигаясь на локтях всё дальше и дальше. И вот уже цель была рядом - колечки кольчужнной юбки трепыхались в опасной близости его макушки, но это не смущало нашего героя! Он полз дальше, полный надежды разобраться в физиологии этих диковинных существ. Прервали его геройский поход на два холма весьма нелестным образом - просто скинули белую лавину и погребли бедного лисёнка с головой. Лисёнок недовольно пискнул и носом выбрался из-под одеяла, перекатившись на спину и свободный кусок одеяла. Поцокал для приличия языком: - Нехорошо, ой как нехорошо. А если напьётесь на задании, барышня? Кто вас до дому тягать будет, а? - вставая и с видимым усилием скидывая одеяло обратно на кровать. Лоскутное, а потом чертовски тяжёлое, оно было таким тёплым, таким тёплым, таким... Подобрав слюни и убрав с лица глупую мечтательную улыбку, он уселся на подлокотник кресла и закинул руки за голову. - У нас всё ещё есть проблема. Там, за окном. - Ага. И нет проблемы нигде. Бедная зверушка.

Atshena: Надо было гнать сразу. Денёк бы с раной полежала, поспала, спокойно отрегенерировала и начала бы свою сольную охоту на ведьм по-новой. Да, шанс не быть найденной своим же собственным мечом и его послушной куклой был велик, ровно как и найти их в не самый подходящий момент. Но всяко лучше, чем тренировка драконидиных нервов на прочность. Она-то была вполне выдержанной, не впервой. Но хамов едва знакомых, а тем более такого непотребного вида... Нет, придираться можно бесконечно! А вот как избавиться от неприятного элемента - вопрос. Живи Атшена в ином мире в иное время, не обладай она почти рыцарскими понятиями о чести и морали (в теории, на практике все эти принципы опошлялись, чтобы хозяйка не ловила на и без того натаскавшиеся тягот хрупкие плечики угрызений совести), её кумиром стал бы Маркиз де Сад и все его весьма порнографического жанра писульки. Но это если бы! Хотя, в конце концов, девушка уже вышла из того возраста, чтобы прятать что-то "непристойное" и интимное под кроватью. И психологически тоже. Но воспитана была царски. И порой сей факт всё-таки останавливал её, пусть не очень вспыльчивую, но весьма активную особу от агрессии в чью-либо сторону. А ведь как хотелось, как хотелось взять и ка-а-ак поставить синющий фингал этому проходимцу! Прям кулачки чесались. Даже левый! Что есть полнейший абсурд, кстати. И леди, безусловно, была не так глупа, чтобы не осознавать, что физически этот "замечательный сосед" из известной песни её сильнее. Они, пусть и нелюди, но отличались очень существенно. Атшена всё-таки была ловкой, но весьма хрупкой девушкой, с весьма малым весом. Упорхнуть подальше - всегда с радостью, вон окно. Но не драться, только не на кулаках и не на кровати. Нет, правда, вдруг он маньяк? И это всё гигантских размахов козни, чтобы бедную-несчастную крылатую принцессу заманить и от света белого навеки спрятать? Бу-ха-ха-ха-ха! Паранойя пробралась даже в спинной мозг! Таких объёмов в клетках серого вещества подозрительность Атшены не достигала ещё никогда! "Либо я слишком себя люблю и стала эгоцентристкой, либо мне надо завести подушку из валерьянки и начинать заниматься йогой". Драконида проигнорировала Лофра, какой бы соблазнительной позы он не принимал. Кажется я уже говорила, да? Девушка уже давно устойчиво идентифицировала себя, как бодренькую старую деву. Сама себе не признаваясь. Милое сердцу враньё. Она отставила бутылку, медля с ответом на вопрос. А что сказать? Что пьянство - неотъемлемая и всеобъемлющая часть её жизни, что большую часть времени она коротает в состоянии лёгкого опьянения? Что просто устала смотреть на мир трезво, а, увы-ах-ох, розовые очки уже не продают? - Напиваться я не собираюсь - раз. И два - не хочешь - не надо, здесь всё равно вина не хватит на то, чтобы я потеряла контроль над своими действиями. "Но в я трезвом виде, да вечером - трусиха. Такие дела, Белоснежка" - закончила про себя Атшена, натягивая почти неизменные кожаные перчатки. На миг ей показалось, что Лофр её не слушает вообще. Девушка пожала плечами и заправила кровать. К совести взывать не приходилось, простая практичность брала верх над вредностью. - О проблеме помню. Один вопрос: как его ловить? Просто прочёсывать улицы? На живца? Она выпрямилась, нахмурилась, обвела комнату взглядом. Шакрэн сидел статуэткой на комоде, там же была сумка, бутылка с вином и свёрнутый плащ. Девушка взяла его, на ходу складывая крылья корсетом вокруг торса, перекидывая сумку через плечо. И набросила поверх тяжёлую чёрную накидку, поднимая ворот сразу повыше. - Вопрос второй, вытекающий. Сударь, вы сам-то куда-нибудь собираетесь?

Дитрих: - Ох, слава всем богам и демонам... Таверна! - бормотал под нос Дитрих, входя в помещение. Он продрог до костей, сапоги его промокли, и настроение было паршивейшим. Однако был шанс того, что добрая еда, выпивка и сон что-то поменяют. В зале было очень тепло, немного душно и очень многолюдно - не соврали ребятишки, таверна действительно пользовалась популярностью. Дитрих не успел сесть за маленький столик в углу, как перед ним возник плечистый парень с радушной улыбкой. - Чего изволите? - Сначала чего-нибудь согревающего... И при этом алкогольного. Потом поесть и пива. И комнату, отдельную, пока на три дня. - Дитрих достал кожаный мешочек из сумки и высыпал на стол пригоршню монет, золотых и серебрянных. Состояние финансов удручало - он мог бы (наверное) прожить какое-то время в таверне, но на нормальный доспех, к примеру, денег наверняка не хватало. Да и на поиски тоже нужны были деньги... Дитрих имел значительные сбережения, все они остались там, за озером, в банке. И внушительный вексель, весь в печатях и подписях, тут наверняка не имел никакой цены. Слуга весело кивнул, выбрал несколько монет и умчался. Дитрих сгреб оставшиеся деньги и откинулся на высокую спинку стула. Заказ принесли быстро. Над большой кружкой горячего грога Дит чуть не заплакал - так ему стало хорошо и тепло. Потом последовал какой-то очень вкусный суп (хозяин явно понимал, что замерзшему путнику необходима горячая жидкость), потом здоровенная свиная отбивная с тушеной капустой, которую Дитрих запил пинтой светлого пива... В общем жизнь постепенно налаживалась. Дитрих неспеша цедил вторую пинту, рассматривал посетителей и думал, что делать дальше....

Изис: Дверь не приоткрылась, не отворилась бесшумно, а распахнулась настежь, смачно жахнув о стену. Бом бросил быстрый тревожный взгляд на вошедших, но почти тут же, успокоенный, вернулся к повседневным заботам. Эти гости были в трактире на хорошем счету. И дверьми брякали вовсе не из-за отсутствия манер – просто иным образом входить не умели. Когда твоя лапа размером с тарелку, а когти острее ножа возиться с замками не очень удобно. - … я же говорила тебе, что он не один, - философски заметила огромная кошка, грациозно маневрируя меж стульев. Ее любимый столик, почти спрятавшийся под лестницей, находился в противоположном конце зала. Когда трактирчик бывал переполнен, пробиваться туда приходилось буквально с боем. Но сейчас общий зал практически пустовал – не считать же толпой десятка четыре постояльцев, мирно потягивающих разномастные напитки. Еще часик-другой и Три Фазана наполнятся вечерними гуляками – вот тогда тут будет действительно многолюдно и шумно, - Но каков наглец, а! Насыпать этой пряной гадости, что бы отбить мне нюх! Надеюсь, клиент явится сюда без опозданий? Детективы обменялись понимающими взглядами – если жуликоватый на вид торговец и собирался кому платить, то только себе самому. Впрочем, поймать гениального вора было делом чести и рекламы. Уже завтра гонорар ловцов увеличится по меньшей мере в двое. Есть что отпраздновать, верно? Добродушная краснощекая девушка, имени которой Изис так и не удосужилась узнать, с готовностью застыла рядом со столиком. Кошка, не моргнув глазом, огласила все меню сегодняшнего вечера. Подавальщица удалилась, озадачено хлопая глазами. Кто такие лобстеры она, конечно, не знала. Но честно обещала посмотреть. На сфинкса глазели. Иногда искоса, иногда откровенно, но за время, проведенное в Танахи, она успела к этому привыкнуть, как привыкла к холодным зимам, грязным улицам и вечной человеческой суете. Вот уже десять с небольшим лет кошка выслеживала воришек всех мастей в паре с самым невероятным партнером, которого можно только представить – фавном! Когтистые лапы, острое обоняние в купе с неординарным умом и хорошей интуицией превратили парочку в самых видных детективов Танахи. Кошку это устраивало – она любила и славу, и деньги, и внимание. - Приложи к макушке лед, - Изис сочувственно посмотрела по своего напарника, - Надеюсь, заказчик не передумает? Даже самая триумфальная победа не смогла бы заманить сфинкса в трактир, если бы не обещанный наводчиком новый богатый клиент. Который, к слову, должен был вот-вот появится…

Дитрих: Когда в трактир вломились эти существа, Дитрих решил, что у него жар. Ну на счет сатиров ходили какие-то слухи, но они вроде бы давно исчезли в бескрайних девственных лесах. Но рядом... - Штоб меня пополам да в лепешку... - пробормотал Дитрих. - Сфинкс! Я думал, что это все сказки! Куда ж я попал... Он собирался идти в комнату, но появление колоритной пары поменяло его планы. За такое зрелище он готов был даже заплатить! - Эй, парень! - позвал Дит - Еще пинту пива... И солененького чего-нибудь. - Рыбка, сыр, орешки? - осведомился веселый подавальщик. - Давай сыр. - решил Дитрих. Еще одна особенность: тут даже спрашивали, чего псетитель хочет, да еще был неплохой выбор... Как в лучших трактирах его родины. Пока несли заказ, наемник украдкой разглядывал странную пару.

Уроборос: Резко повернув голову в сторону сфинкса и кашлянув, фавн высказал свое недовольство, все-таки шуму много было, хотя, открывай он дверь копытом, его было бы немногим меньше. Здесь действительно знали новоявленных посетителей, как опытных сыщиков и даже не брезгали делать заказов, другое дело не в каждой головоломке нуждались эти двое. - Я же повторял тебе тогда, оставь в покое, - естественно, ничего такого фавн ей тогда когда-то не говорил. Уроборос всегда в таких заведениях нервничал, что сказывалось на его тоне, тот становился более нервозным и грубым, правда, об этих своих некультурных промашках предпочитал потом не упоминать, да, вроде бы, и сфинкс о них после не глаголила. Вроде как картины общей это не портило, детектив оставался детективом. В отличие от бесшумно и плавно маневрирующей кошки, козлоногий товарищ копытами о пол постукивал при ходьбе, не даром ему советовали в молодости носить шерстяные тапки. Несколько голов на этот шум поспешили завертеться, пристальные, да и любые другие, взгляды не радовали Уробороса, посему тот поспешил отвлечь себя культурным покуриванием трубки, которую сунул себе в пасть, сделав лишь пару громких шагов. - Пускай только опоздает, мы договорились на точно пробитый час, да и народ поспешит набежать в скором времени, шумная аудитория мешает мне работать! – это высказывание было шикнуто себе под нос, как это делают малые дети, боясь произнести в голос какую-то ругань. - Слушай, а твой львиный стан, - тон повторяет, безусловно точно, манеру высказывания о римской осанке, - привлекает пеньчужек куда более моих копыт. Фавн уже успел выслушать все заказы "милой" львицы и присесть за любимый ее столик. Право слово, чего хорошего можно найти под лестницей? Разве что какой-нибудь неряха уронил на нее пару монет и те провалились в некую загадочную трещину. Оп-па, джекпод, осмотрев пол под столом, фавн отыскал таки несколько момент отливающихся серебром: - Плачу, - Уроборос сдержано посмеялся своему ироничному высказыванию, этих денег хватит, пожалуй, лишь на пончик. Слава Богу, негодование фавна не мешало ему работать, да и обмениваться чисто деловыми взглядами с товарищем тоже. "Увольте, нужно поскорее расправиться с напутствующим делом, давно в моем расписании не мелькала пара кружек пива, да приятная компания", - о деле до начала его обсуждения можно было думать исключительно так, строить без фактов любую картину – шаг неразумный. - После приложенной туда львиной лапы, лед окажется бессилен, дорогуша.., - вздохнув фавн продолжил наполнять помещением дымом от табака (начал активно пыхтеть, в общем), - заказчику, в этом случае, должно отшибить все мозги. У нас с ним сделка выгодная будет. И... ты в курсе, что на нас давно уже, более пристально, чем остальные лупится мужик в синем? – слово "детектив" означало, что этот фавн действительно детектив, ему было свойственно обращать внимания на такие мелочи, пускай этой мелочью и был какой-то пьяница далеко не муравьиного размера, - У него состояние восторженного подростка, я ему копытом.., - сдержанно и тихо забушевал Уроборос.

Дитрих: "А вот меня и заметили. Острый глаз у этого козлонгого..." Хулиганские наклонности Дитриха взяли верх, и он, широко улыбнувшись, поднл кружку и кивнул сатиру. "Ох, опять драка будет. Ох, не переживу я ее... Слишком слаб. И устал. Черт, как хочется на покой... Остепениться, купить домик, жениться и наплодить кучу детишек. Мда." Не сводя пристального взгляда со сфинкса и сатира, Дитрих сделал небольшой глоток и подмигнул. "Может так и завяжется знакомство. Чем черт не шутит?"

Хирантуш: Лес, лес, только лес. Кругом ветки, так и желающие ударить по какой-то из частей тела. Хирантуш ловко пробиралась сквозь заросли, а где-то примерно в сотке километров был населённый пункт. Не сказать, что вампирша соскучилась по обществу, скорей это уже привычка, хотя бы раз в год выходить в цивилизацию. Ну да - мысленно согласилась девушка - ещё приключения поискать. Незаметно усмехнувшись, Хи прибавила темпа, дабы поскорей выбраться уже из ставшей родной чащи. Солнце тут бывало крайне редко, нет, оно бы с удовольствием погрело бы своими лучами влажную и холодную землю, но толстые стволы вековых деревьев пропускали лишь жалкую часть света, который искажаясь превращался зелёный. Лес, он такой спокойный, в отличие от нас, двигающихся существ. Мы подобно муравьям вечно чего-то ищем, а уже когда умираем замечаем, что счастье всегда было с нами... Жаль, что меня смерть не ждёт, хотя - Хи прикинула, кто сможет её убить - нет, я не самоубийца. - И откинув очередной бред, который возник у неё в голове, помчалась уже бегом к городу... ...Света становилось всё больше, а толстых и крепких деревьев всё меньше - их место занимали ещё юные и тонкие побеги, которые медленно, но уверенно захватывали новые владения. Наконец, лес скрылся за спиной, а примерно в километре был виден город, который показался Хире даже неплохим. Ну, это, конечно, не хоромы короля, но жить тут можно Зайдя в город, девушка тенью проплыла мимо охранников, и немного расслабившись, спокойным шагом пошла по городу, осматривая окрестности. На глаза попалась таверна, из которой доносился запах жаренной дичи. Непроизвольно скривившись от запаха, Хи шагнула в помещение, окунувшись в вонь табака и запах спирта... Не обращая внимания на запахи, она села за столик, осматривая из-под капюшона всех собравшихся. К ней тут же подошла женщина, лет 26, и звонким голосом спросила - Вам что-то надо? - на лице женщины появилась улыбка, всем видом показывая, чтоб Хи быстрее сделала заказ и дала ей обратно уйти в свои занятия. - Да, воды, пожалуйста. - не поднимая головы произнесла тихо Хира. Негромко стуча потёртыми туфлями с низким каблуком, незнакомка куда-то ушла. Примерно через 2 минуты на стол приземлился стакан с чистой и прозрачной водой. - Вот - коротко произнесла женщина, ожидая дальнейших действий от Хи. Ничего не говоря, Хирантуш из скрытого мешочка достала монету, и положила на стол. Женщина, благодарно кивнув, быстро взяла монету и удалилась, слегка покачивая бёдрами. взяв стакан в тонкие и белые пальцы, девушка немного покрутила им, а потом, сдержав отвращение, хлебнула. Какая всё же гадость! Но не станет же Хирантуш просить стаканчик отменной человеческой или ещё чей-нибудь крови! Расстроенно вздохнув, вампирша прикрыла глаза, изображая измученность и усталось, хотя на самом деле Хи была готова пробежать ещё не одну сотню километров...

Дитрих: А народ все пребывал. Дитрих с интересом осматривал входящих, поражаясь, насколько широко тут представлены различные расы. В его землях всяких там эльфов и прочих нелюдей в резервации конечно не загоняли, но и любви к ним большой е испытывали. Человек все же ксенофоб по своей природе. Он боится того, что непохоже на него, старается как можно быстрее уничтожить или хотя бы подчинить... Вошедшую девушку Дитрих уничтожать не хотел, а вот подчинить был бы не против. Ну или хотя бы по согласию. Ибо девка была очень даже хороша. Но любоваться долго у Дита не получилось. Когда незнакомка проходила мимо, сердце наемника словно царапнули сосулькой. Холодное и острое прикосновение, ощущение чего-то... знакомого. Теперь его взгляд словно примерз к посетительнице, и когда та продемонстрировала изящную белую кисть руки, а из-под капюшена сверкнули глаза с оттенком красного... Дитрих подавился пивом, выплюнув на пол изрядный глоток. - Ва... Вампир... - сипел он, заходясь в захлебывающемся кашле. - Чтоб... меня черти... драли... Вам... пир... Что за?...



полная версия страницы