Форум » Архив №1: игровые темы » Анохен » Ответить
Анохен
Белый Волк: Дальний сосед и родич Города Дроу, Анохен был построен около 6-ти столетий назад и с тех пор менялся мало. Перенаселенный, пестрый и шумный, всех приезжих он поражает своей дикой и чуждой красотой, яркостью противоречий. Здесь все продается и покупается, здесь всегда пахнет сказками и чудесами, а нищий, копающийся в отбросах, может оказаться наследным принцем древнего рода. Здесь, на цепи, водят по улицам невиданных зверей и людей, способных одним движением руки останавливать армии. Это город тысячи смертей, открытий и тайн, которые, порой, лучше не тревожить. начало
Ответов - 52, стр:
1 2 3 All
Пернатый Змей: ООС: Говорила, говорю и буду говорить! ПыСы: на себя, второй, посмотрите! Если ты действительно тонешь, если над головой уже сомкнулись стылые воды, а до дна осталось всего нечего, если тело – неуклюжее и тяжелое – цепенеет так, что невозможно шевельнуть даже пальцем, если легкие горят огнем от нехватки воздуха и сердце испуганно дергается где-то в районе пяток, то «тревога» это весьма слабое описания испиваемого вами чувства. А как насчет того, что должен ощущать законченный мерзавец, только что отколовший весьма удачную шутку? Самодовольствие, вне всякого сомнения. Возмущенные нотации недовольной совести (игнорируем) Немного гордости, чуть-чуть – ехидства и целое море веселья. Скажите ради всего святого, где к этому списку успела прицепиться тревога?! Вот и Змей ни как не мог вычислить её причину. За себя он не волновался совершенно. Летунья? Вполне может быть (Да не может быть, а точно! Но всякий кто рискнет это озвучить – получит в глаз. Кажется, именно так любит решать свои проблемы Вешалка? Умная паршивка!). Только не в этот раз. Не на берегу подземного озера – её стихии! – и не под охраной нескольких сотен пауков. Вероятно, дело было в недавнем разговоре (точнее, неплохой семейной разборке) или, напротив, в предстоящих трудностях совместного путешествия? Надо найти способ убраться из этих подземелий куда подальше, пока очередная фауна не решила подзакусить легкой добычей. Надо каким-то чудом, не имея ни денег, ни влияния, незаконно покинуть гостеприимный Анахен. Надо привести в порядок Ваэри (хотя… тут еще вопрос, что лучше: отрезвить беззаботную студентку или где-нибудь раздобыть такой же непробиваемой дряни), удрать от общительной стражи и чем-нибудь перекусить. Но все это совершенно точно не заслуживало тревоги. Что не мешало последней нарастать и портить все удовольствие от розыгрыша. И даже более того – постепенно скатываться в глухую панику, чувство, которое некромант не испытывал уже много лет. Есть о чем задуматься. Есть с чем сравнить. Если чувства не твои – просто не могут быть твоими! – значит они, совершенно точно, принадлежат кому-то другому. Тому, кто по собственной дурости связан с тобой очень тоненькой, почти неощутимой, но такой настырной ниточкой! Кто тут вообще на’аша, он или эта несносная девица?! Ну не может же она действительно утонуть в воде?!?! Нет же, правда?! Огонь истинный, скажи, что это не так! Огонь молчал, а некромант, злобно ругаясь – про себя, не хватало еще воды нахлебаться – дернулся, сильно загребая руками, чтобы развернуться против ненавязчивого, но ощутимого течения. Ха! Неощутимого, как же! Это пока вы двигаетесь вместе с ним, оно милостиво изволит поторапливать вас в нужную сторону. А попробуйте-ка поворотиться, да поспорить в упрямстве с водой! Ей-то терять нечего, она дама вечная и по определению утонуть не может. А как насчет белобрысой студентки Левиофанов? Похоже, настало время узнать наверняка. Злобно рыкнув по их телепатической связи в ответ на уже ставшую привычной просьбу о помощи, даро яростно рванулся вперед, и поток, нехотя, выпустил рыжеволосого попутчика. Несколько сильных гребков. И настороженная неподвижность. Что-то было не так, не правильно, не верно. В том, как двигалась вода, появилось нечто новое, не существовавшее до этого. Не приятное и совершенно точно опасное. Другими словами, что-то переменилось. У каждого озерка, у каждой речушки кружево течений неповторимо, уникально. Год за годом они меняются – невидимые мастерицы ткут новые завитки и водовороты, распускают старые узоры, заново мостят подводное дно. На поверхности это вопрос лишь нескольких месяцев. Но здесь, под землей, где воде приходиться подтачивать каменную породу, карты течений столь же постоянны, сколь и рисунок улочек Анохена. Год за годом, столетьями даро использовали эти дороги. И те еще не разу не подводили детей огня. Ну… по крайней мере столь подлым образом! Змей готов был хоть Огнем Истинным клясться, что именно этого потока секунды назад не существовало! Летунья, милая моя, ну почему тебя так постоянно везет?!?! Ниточка дергалась и звенела, и на эти трепыхание тело отзывалось почти физической болью. Сомневаться или думать было некогда. Выбирать – не из чего. Змей мысленно вознес молитву своей стихии, прося хоть капельку удачи, и соскользнул в течение. Вода ударила в спину, швырнула вперед и потащила за собой, с той яростной и бесцельной силой, с которой срываются в пропасть искрящиеся струи водопада. Только этого нам не хватало! Полмгновения, что бы прогнать (на этот раз собственный) приступ паники и справиться с ошарашенным оцепенением тела. А потом… зачем же мешать потоку? Надо плыть вместе с ним, надо плыть быстрее него. Он почти не видел её. Пузырьки воздуха – крошечные, неразличимые человеческим взглядом, но выкрашивающие воду в белесый цвет и большие, щекочущие кожу своими прикосновениями – метались туда-сюда, сплетались в хороводы и снова распадались, что бы спуска какие-то мгновения сойтись вновь. Это мельтешение лишь раздражало, и некромант закрыл глаза. Он все равно просто не мог ошибиться с направлением. Ниточка натянулась до предела. Кажется еще немного, и заклинание можно будет не просто увидеть, - потрогать. Выброшенная вперед рука натолкнулась на преграду, совершенно точно не являющеюся одним из каменных гигантов. Кожа, слишком холодная, что бы быть человеческой. И слишком бледная, если бы можно было различить это за беспорядочным мельтешением пузырьков. Последний рывок вперед, вместе с неправильным потоком, грубая хватка за талию, так чтоб легкое тело девушки прижималось к нему и, прекратило, наконец, трепыхаться. Резкий бросок в бок, люди бы сказали отчаянный, но для даро просто очень сильный. Мышцы под золотистой кожей напряглись и, точно сжатые пружины, распрямились, споря с упрямой водой. Всего одна попытка – потом бесполезно. Можно сколь угодно биться, но если бушующая стихия не выпустила вас с первого раза, бороться с ней не имеет смысла. … выпустила … Свободной рукой, придерживаясь за каменную стену и яростно молотя ногами по упрямой водной плоти, Змей стрелой устремился в верх, к свету, безопасности и воздуху. Пробил рыжей макушкой безмятежную поверхность озера и бесцеремонно вышвырнул на берег притихшую Летунью. Девушка по инерции откатилась от края на пару метров и распласталась на каменном полу. - Я. Тебя. Придушу. – слова прозвучали… зловеще. Некромант задыхался, жадно хватая ртом воздух. Он был настолько зол, что даже ругаться не мог. Изумрудные глаза полыхали от бешенства, а руки так и тянулись исполнить обещанное.
Мерзавец: С внимательной покорностью выслушав все наиценнейшие наставления по предстоящему заплыву в исполнении Черноволосика, Мерзавец, поймав сочувствующий взгляд давешнего вампирчика, согласно вздохнул. Мокро. Противно. Эта красотулька раскомандовалась. И чего дома не сиделось?.. Проводив взглядом нырнувшего даро и возмущенно всхрапнув по повожу исчезновения источника света, конь сделал именно то, что было вполне логичным и единственно возможным: нырнул. Ва-а-а-а-ай, какая противная эта треклятая вода! Забивается в нос, щекочет глаза, мешает зрению… нет, определенно – лошади не созданы для плавания! Рассекать просторы поля или изящно бегать в лесу – это да; воровать еду, гонять людей, выпрашивать вкусное – это да; плавать?! Ага, щаз… Какая досада что именно в самых противных и нехороших ситуациях наличие выбора никогда не просматривается. Стараясь держаться поближе к вампиру (и будем надеяться, что это не предполагаемая монстрюга, о которой вскользь упоминал даро), конь медленно и упорно загребал копытами, пытаясь вспомнить все ругательства, которыми его одаривали за всю недолгую, но бурную жизнь. Ругательства не вспоминались, потому как на них он всегда не обращал внимания, да и вообще был конем. И есть ли в жизни справедливость, господа?! Догадываясь, что от внезапно пришедшей нехватки столь ценной вещи, как воздух, адекватность уходит, Золотистый поэнергичнее заработал копытами, силясь найти тот самый «место для лошадиной головы», то бишь «мешок» с предполагаемым воздухом. Утонуть в расцвете лет и лошадиной красоты не хотелось жгуче. Сопровождаемый шлейфом из гривы и хвостом, конь уже начал потихоньку отчаиваться, пока… О, этот наивкуснейший затхлый вековой воздух, наконец-таки нашедшей достойного пользователя! Копившийся не один десяток лет, медленно испаряющийся… какое же блаженство его вдыхать, осознавая, что это далеко не конец жизни. Но даже это осознание не прибавило счастья. И как был недовольным, Золотистый Мерзавец недовольным и остался. Фыркнул в сторону дышащего рядом Дмитрия, взметнув парочку брызг… Так-с… а где та громкословящая крыса? Неужели утонула!? Не верится в подобное...
Луннария: ООС: Вы мне все-таки льстите, уважаемая) ЗЫ: после вас, первый! Ненависть на`хассе – одно из самых страшных чувств, которое только может испытать на себе существо разумное. Особенно, когда эта ненависть испепеляющая, жгучая, пылкая, несгибаемая. Невероятная. Редко кому её можно подарить… Она будет отдаваться даже в стихии этого существа: вас ненавидит на`хассе земли? Поздравляю: все ямы, камушки, выбоинки и внезапно выпавшие из стен кирпичи будут неоспоримо вашими с частотою 8 из 10 несчастных случаев, которым теоретически можно было бы и не предавать значения. Просто человек (читай – кто угодно) теряет удачу по отношению к этой стихии. К примеру, может утонуть даже в луже… Но гораздо хуже, когда вас ненавидела Хозяйка Воды, тоже теоретически, но управляющая, именно повелевающая водой. И любимая водой до безрассудства… Плохо, когда объектом ненависти становится другая на`хассе. Стихия будет преследовать её повсюду на протяжении всех возрождений. Не часто, конечно, а только когда представится такая возможность… Как вода, находящаяся в колодце и не пожелавшая спасти напуганного ребенка, подняв его наверх, хотя и могла… Вроде безумного потока, едва не погубившему несчастную на`ашу холода, из которого она была вытащена буквально за хвост… Или вроде озера, напитанного древней магией и разве что не получившего свой собственный характер… Вдвойне обидно, если ты сама же принадлежишь к ненавидящей стихии хоть наполовину. Это словно смешивать две противоположные по цвету краски разной плотности. Однородной массы не получится, как ты не мешай – хоть в крапинку, но различия видны будут. И будет дикая мешанина в глазах от пестрой ряби. Смешение преданности и острого желания уничтожить, любви и злости, желания мести и нежной ласки. На`хассе вообще странные существа, не находите? Голос воды был гневный, безумный. Даже торжествующий. …знакомый… Может быть зря она так поспешно отказалась от воспоминаний, открывшихся ей после четвертой ступени? Надо же было хотя бы знать, чему она обязана такой первоклассной жаждой мести, буквально эхом отдающейся на границе сознания. Да и с сознанием творились разные безумные вещи. Подобные даже истинному раздвоению личности. С одной стороны всю суть душило невыносимой паникой и жгучим желанием оказаться где-нибудь подальше. С другой – было спокойствие, даже некоторая отрешенность. Словно бы со стороны: не её телом играет поток… Время снова упрямо замедлило свой бег, словно давая девушке вдоволь насладиться оковами, водной подушкой подчинившие безвольное тело; всем удовольствием вновь выгнанным из грудной клетке воздухом; милыми хлесткими ударами отдельных участков воды, так похожих на банальные женские пощечины. Перед глазами мелькало нечто серое, мельтешащее: крылья, бурлящая вода, так смешавшиеся в неповторимую какофонию… больно практически не было: хотя несчастным средствам воздушного передвижения оставалось только посочувствовать. Как они вообще не порвались от столь дикого напряжения!? Но несмотря на это, несмотря на кажущуюся безнадежность ситуации, Эйвенталь все же нашла в себе силы вцепиться хотя бы во что-то более-менее устойчивое в этом озере. «Нить». Ох, роль телохранителя верно скоро должна была надоесть даро, это точно. Но что поделать, если на кое-чью вихрастую беловолосую макушку с азартом сыплются разнокалиберные неприятности, а? Вот только почему внезапное рычание, донесшееся-таки с того конца не вселяло особой надежды на спокойную старость?! Домыслить столь шокирующее откровение (эй-эй-эй, мне поток больше нравится, чем чья-то взбешенная личность, а-а-а-а-!!!!) до самого конца не получилось. Яростно отбивающуюся дочь воды и ветра схватила новая неизвестная сила, крепко прижала к себе… и лишь дав пару раз сдачи (а на всякий случай! вдруг тут все же водится некая мифическая зверюга!?), студентка поняла, что водой эта «сила» ну никак не может быть, да и ощущается намного горячей, чем окружающая стихия… и облегчение сие знание не принесло такого уж особого. Послушно обвиснув, чтобы не мешать судорожными движениями священнодействию, прозванным «спасение»,Таль мысленно воззвала к стихии. Да, ненависть была сильна… но и девушка была не чужой стихией. К тому же… теперь о камни грозилась разбиться не она одна. Непонятно: то ли стихия все же немного поддалась, выпуская парочку и чуть ли не отвешивая им внушительного пинка напоследок, то ли нужно было благодарить Змея за его поистине титанические усилия… как бы то ни было, вырваться из смертельных объятий безумной стихии получилось. Уже благо. Давно успокоившись полностью, Летунья крепко прижалась к некроманту, словно боясь в любой момент снова испытать на себе предательский удар потока… вперед, наверх… подальше от безумной… тем не менее, её цепкая хватка была безжалостно прервана (и не поручимся, что на совершеннейшем теле одного мерзавца не осталось парочки царапин от когтей), а сама девушка с пугающей легкостью выброшена на внезапно столь любимый бережок, сопровождаемая кристальными осколками брызг. Пространство немного покружилось и кое-как соединилось в милую картину потолка и озера, почему-то поменявшиеся местами… Перевернулась лицом к водной глади, выталкивая из легких непрошенную воду и потирая ушибленное плечо. Чуть кривясь, быстренько подтянула крылья поближе, чувствуя неприятную тяжесть. Посмотрела на своего спасителя, жаждущего, вероятно, все же оторвать хвост… впрочем, последняя часть тела и так была очень близка к самостоятельному отваливанию. - Это не я… - спокойно, совершено не оправдываясь, а просто ставя в известность. Или неужели этот рыжеволосый даро всерьез подумал, что это она вызвала поток? На такое безумие даже она бы не согласилась!!! -Души, - даже несколько флегматично продолжить. – Сопротивляться не буду… - иронично приподнятые черные брови, выделяющиеся через мокрые серо-синие набухшие прядки, коварная усмешка. – Только, оденься для начала, а то я стесняюсь… да и свидетели неправильно поймут… Парочка таких мохноногих «свидетелей» уже осторожно пробиралась по камням, привлеченная слишком долгой тишиной… Эффектная поза девушки (локтями упершись в землю, лежа на боку, едва прикрытая крыльями… ва-а-ай, такой кадр для печатного издания пропадает!), впрочем, почему-то никак не указывала на искомое стеснение. А конец нахальной фразы и вовсе утонул в не совсем адекватном хихиканье, дико прозвучавшем в ехидно булькающей тишине. Уж больно вид у пылающего жаждой убийства даро был… комичен. Встрепанный, мокрый, выглядывающий из воды злющими зелеными глазами, еще более лохматый чем обычно, с какими-то ниточками в волосах (ах, это перышки?! а намокли-то как, не узнать!), Змей уж точно соответствовал всем стандартам «мифического чудища, из воды явившегося». И при этом он еще хотел казаться грозным!.. Боимся! Очень.. хи-хи…
Пернатый Змей: ООС: Не обольщайтесь, второй! ПыСы: *довольно разглядывает себя в зеркале: золотистая кожа, рыжая грива и зеленые глазищи* Хорош! Красавец! *крутиться перед зеркалом* А чего вы там хотели-то второй?! Легкие и сердце, еще немного поскандалив между собой, торжественно пожали руки и разошлись по местам. В ушах больше не бухало, а дыхание мало помалу приходило в норму. За исключением этих неприятных мелочей вынужденные водные процедуры не имели никаких негативных последствий. Следовательно, и особого повода для скверного настроения не было, так? Трижды ха! Как гласила одна мудрая горская поговорка, приятнее сразу утопиться, чем находиться рядом с некоторыми личностями. Особенно если эти самые личности гадко хихикают (Это что, нервное, э?) и всем своим видом изображают сбежавшую из какого-нибудь гарема блудницу. Ну и нравы у современной молодежи! Нет, он ей это всенепременно припомнит, когда придется в следующий раз врачевать раны на… интересных местах. Стеснительная ты наша, ха! Выразительно фыркнув, даро демонстративно прошелся оценивающим взглядом по выставленной на показ девичьей фигурке. Хрупкое, легкое даже на вид, телосложение. Пластичная неосознанная грация, чуждая большинству существ рожденных. Белоснежная кожа. И какая-то ранящая искренность в движениях, недосказанность, незаконченность линий. Очень красива, но совершенно точно не вписывается ни в один из принятых человеческих стандартов. Ну, да и Стихии с ними, со смертными. Вечно все упихать пытаются в какие-то малопонятные стереотипы. Интересно, как бы они жили, в мире абсолютно одинаковых красавцев и красавиц? Придумали бы какие-то новые критерии своей мнимой «красоты»? Первоначальная злость, вызванная даже не глупостью чуть не утонувшей девицы, а собственны мимолетным страхом перед потоком и тем, с какой воистину рыцарской тупостью он по непонятному почину кинулся в пучины водные, постепенно утихала, оставляя после себя навязчивое желание выругаться и набить кому-нибудь морду. И, наблюдая как веселиться спасенная, Змей даже смутно догадывался, кому именно. - А я и не говорил, что это твоих лапок дело, драгоценная моя. Иначе самой бы тебя с этим милым и ласковым потоком объясняться. Но, смею надеться, хоть что-то ты все-таки умеешь делать хорошо, раз уж с водичкой не выходит? - как и всегда, когда Змей был лишен возможности выместить свое раздражение каким-либо иным способом, он вкладывал в свои слова просто море ехидства. И жизнерадостно улыбался во все 32 белоснежных зуба, - Не похоже, драгоценная, что бы нагота тебе особо мешала. Стоило все-таки продать кое-кого в рабство. Такой талант соврашательный пропадает! Мстительно саданув руками по невозмутимой поверхности озера – волна искрящихся алмазами брызг наотмашь хлестнула по прибрежному камню и развалившейся на нем девице, обернувшись крохотными лужицами и влажными пятнами – даро стремительно развернулся, с головой ушел под воду и спустя пару мгновений вновь всплыл на противоположной стороне. Там где виднелась в спешке побросанная одежда. Некромант уперся ладонями в обрывистый край, подтянулся, демонстрируя как слаженно могут двигаться мышцы под золотистой кожей, и рывком выбросил собственное тело на берег. Если Летунья и рассчитывала заметить хоть тень смущения на физиономии законченного мерзавца, то её ждало горькое разочарование. И даже если одной не в меру нахальной студентки Левиофана и приспичило следить за каждым его движением, то одергивать её некромант уж точно не собирался. Он невозмутимо выпрямился, по-собачьи отряхнулся, донельзя перепугав парочку уже знакомых насекомых. Пауки с возмущенным стрекотом отпрыгнула на безопасное расстоянии и уже от туда оскорблено защелкали и погрозили мохнатыми лапками. Даро проказливо усмехнулся, переступил с ноги на ногу – после лавового тепла воды камень казался обжигающе холодным – и полуприкрыл глаза, призывая в помощь собственную стихию. Огонь ответил охотно и легко, точно ожидал, когда его призовут. Капельки воды на золотистой коже лихорадочно задергались, спасаясь от опасного жара, и спеша как можно скорее присоединиться к своим витающим в воздухе товаркам, а уже потом, оттуда, вернуться в родное озеро. И обсыхать не надо! А вот что раздражало выше всяких сил, так это необходимость снова напяливать порядком поднадоевшие шмотки. От одного вида собственной одежи, лицо парня приобрело мученически-страдальческое выражения. Обреченно вздохнув, он с самым разнесчастным видом принялся натягивать штаны на влажную после купания кожу. В утешение оставалось только позлорадствовать: одежда некоей мерзкой хвостатой личности выглядела еще хуже! Хм… Где-то он уже это определенно видел… Затянув шнуровку на последней обувке, некромант решительно нагнулся, цапнув за шкирку (или что там у них ?) шмыгнувшего мимо паука. Существо обиженно пискнуло и протестующее задергало лапками, не желая выпускать ценную находку - подозрительно знакомый кулончик. Даро вежливо, но непреклонно реквизировал вещицу и, впервые получив возможность поближе рассмотреть безделушку своей спутницы, заинтересованно покрутил в гибких пальцах. Небольшой кусочек чёрного авантюрина, шершавый неполированный осколок с острыми краями. Красивый, но бесполезный. В Анохене на серебрушку можно купить приличный булыжник. Только проку с него? Маги авантюрин не жалуют. Как и большинство поделочных камней, он практически полностью невосприимчив к чародействам. Ну, точно, так и есть – никаких заклинаний. Змей еще разок осмотрел кулончик и, в задумчивости, постучал по нему подушечкой пальца. Нечто внутри, именуемое интуицией, авторитетно заявляло, что вещица далеко не так проста, как может показаться. Ну да Стихии с ней. Это не его дело. Под выжидательными взорами пауков, внимательно следящих за вожделенным камешком, даро решительно натянул побрякушку через голову себе на шею (Летунье позже можно передать, когда сия личность изволит, наконец, добраться до своей одежи) и хищно прищурился, высматривая, куда могли утащить его собственный амулет. Невинные-невинные глазишки. Покладисто сложенные перед собой лапки. Только нимбов и белых крылышек за спиной не хватает! Эй, паршивцы, куда вы его деть успели?!
Луннария: ООС: я не обольщаюсь, я догадываюсь! *невинным тоном* а мы и не отрицаем, что хорош… и подумаешь, что средней степени грязности… был… пфе)))) Недовольно поморщившись и прикрыв руками глаза от летящих капель, Летунья даже немного сокрушенно покачала головой. Ну вот… такая поза, такая страсть, а этот нахал кроме одного взгляда не оценил наших способностей! Только в рабство предложил сдать… - Стоило… только за меньше, чем несколько первоклассных ездовых ящеров я продаваться не согласна! Эх, пропала даром моя попытка совращения… – ехидно сказано, жаль, уже расходящимся кругам воды… эй-эй-эй, а я как добираться на тот берег буду?! Мерзавец! Нахал!.. Совершенство… На зрение девушка никогда не жаловалась, считая его одним из своих самых выдающихся достоинств. А потому беззастенчиво принялась разглядывать некроманта, как раз вылезающего из воды. Тем более на таком расстоянии восхищенного взгляда и не особо видно. Ничего, не возгордится… потому как в этом случае одним лишь взглядом явно отделаться не придется. Изящное золотистое тело, огненная грива волос, искрящая капельками воды кожа и перекатывающиеся под ней мускулы… ни одного лишнего движения, невероятная грация матерого зверя… легкость, кажущаяся невозможной… поразительная невозможная красота, притягивающая взор… Умирающая вода от огненного прикосновения родной стихии этого несносного мерзавца… Сплошное наваждение. Сплошное совершенство. В отличии от некоторых. Тяжкий вздох и философски откинутый в сторону и кажущийся почему-то лишним камушек. Теперь понятно, почему «попытка совращения» не удалась… Тоскливо идти пешком на противоположный край озера не хотелось просто зверски. Долго, муторно и скучно… да и шлепать по острым и каверзным камушка… А сунуться в воду повторно девушка бы ни за что не рискнула. Крылья ныли, ни в какую не соглашаясь на своё использование. Грозно на них прикрикнув и пригрозив скорейшим ампутированием, на`аша, чуть недовольно вздохнув, лениво встала и чуть ли не прогулочным шагом отошла от воды как можно дальше. Постояла, перекатываясь с пятки на носок и чувствуя неприятное покалывание на месте давешней интимной раны (которая, несмотря ни на какие ухищрения организма и не думала полностью заживать), изучающе посмотрела на другой берег. Разглядеть, за что даро уже одевшийся мучает несчастных животных не получалось. Зато, он хотя бы отвернулся… а то стыдно даже как-то? Ахха, не в этой жизни. Не в этот раз… Резко стартовав – словно и не стояла она секунду назад в расслабленной позе – хроническая неудачница кинулась в сторону воды, распахивая крылья и призывая просто для помощи и удачи стихию ветра. Мощный прыжок, несколько судорожных взмахов, пославших маленькие водовороты на спокойную коварную гладь… какое счастье, что хотя бы не подкачали размеры помещения и о стуканье макушкой о потолок разговора особого не было… так, легкое касание… ..По сути своей, это даже напоминало странный танец. Рваный, хаотичный, раздробленный, но неумело собранный воедино с какой-то неумолимой правильностью. Плавное движение руки, словно в попытке удержать равновесие на тонкой незримой ниточке, заканчивающееся резким движением аморфного крыла, в которое услужливо дышит ветер. Почти коснуться отставленной ножкой поверхности озера, вызвав маленький щупик злобной стихии, пытающийся схватить за палец. Взмахнуть хвостом, изящно вырисовывая разные невидимые символы. Снова взмыть ненамного вверх, повернувшись в воздухе и стараясь не потерять за всеми этими движениями конечную целю своего пути… …сопровождая его многочисленными каплями, опадающих с пуха крыльев и коротких волос. Просто очередной провал в памяти – только ты, вода и крылья. И никого более… никого рядом. Бесконечная череда настоящего, не имеющая никакого будущего и прошлого… Приземление вышло не слишком, конечно, удачным. Но и когда оно таким было? Хорошо, что хоть в этот раз ни на кого не приземлились. Удивительно. Только ноги чуть-чуть отбили… Благочинно закутавшись в крылья на манер плаща-полотенца (нечего ему там смотреть!) и практически пренебрегая одной рыжей заразой, явно что-то потерявшей, девушка неспешно подошла к свей одежде. Брезгливо приподняла двумя пальчиками то, что с о-о-о-громной натяжкой можно было назвать топиком. Вот гхыр! Разве что сантиметрового слоя грязи нет, а так – очень близко, близко… чуть поскребла коготком засохшее бурое пятнышко… и внезапно расплылась в довольной улыбке вспомнившего что-то полезное существа. Подхватила ворох одежды, перенося её поближе к воде, опрометчиво опустилась на колени совсем рядом. И ласково что-то зашептав на непонятном наречии, осторожно макнула в кристальную воду серую тряпочку. Вода заволновалась, явно пытаясь обхватить руку на`аши покрепче, чтобы утянуть в вою пучину… а потом: опала; взметнулась легким облачком капелька смывшейся засохшей крови, причудливо изгибаясь в неуловимых потоках. Ненависть до хотя бы капли крови… до хоть какой-то имитации нанесения вреда. Пару раз помотав предметом одежды в воде, продолжая шептать, Луннария медленно потянула её наверх… наблюдая, как вода просачивается сквозь едва видные волокна и нити, забирая с собой любые намеки на грязь, забавными «перьями» опускающуюся на дно. Конечно, при таком оригинальном методе стирки-сушки одежда все равно останется чуть влажной, но… ироничный взгляд в сторону «почти новых» красных штанов… уж почище и поприятнее, чем у некоторых. Быстренько закончив с таким нехилым обновлением гардероба, девушка снова задумчиво оглядела даро… а потом, философски пожав плечами, опустила крылья, быстренько натягивая на себя предметы одежды. Естественно, в подобной спешке запуталась в собственном топике, пару раз неправильно просовывая крылья, а потому чуть не завязав их в узел… а так, ничего, справились – даже в штаны сразу ногами попали. И совершенно точно игнорировали чьи-то едва сдерживаемые смешки!!! Так-с, а где тут наша бижутерия?.. удивленно похлопав глазами, не нащупав искомой, Таль повнимательнее посмотрела на Змея… и с каким-то нехорошим злорадством отметила появление на его шее очень знакомого вида кулона. Какое облегчение! Веселея на глазах, на`аша подтянула поближе длинные сапоги, натягивая их на ноги и просто-напросто «подворачивая», засунув туда концы широких штанов.. неплохо… Хе-хе, нас чей-то неизвестный голос не доставал определенное время, а потому это заставляет задуматься о последствиях столь опрометчивого решения… И знала бы девушка, насколько она была права! Кулон был крайне недоволен, насколько только мог быть недоволен кулон. Мало того, что его бросили, оставив на холодном камне; нагло украли, позарившись на блеск; повертели в пальцах, что закружилось все вокруг; постучали так, словно он был простой безделушкой… так еще и какой-то нахальный рыжий тип (и плевать, что он спас нас от участи быть без вести похищенным!!!) нацепил на шею! Возмутительно! Где законная протеже!? Он, конечно, крепился первое время… но, буквально почувствовав настроение своей хозяйки, терпеть больше не смог… не было практически никакой надежды, что один некромант с тараканами в голове сумеет услышать то, что надо… но почему бы не попытаться?.. «Не соблаговолите ли вы, господин хороший,» - сварливо отозвался кулон, разве что не подпрыгивая от возмущения, - «постараться не распускать руки? Сами себя так повертите и побейте своими огромными пальцами. Вот тогда и поговорим… а ваш амулет, который вы так бездарно ищите, сейчас находится под во-о-о-он под тем камнем… да не под этим, а под тем что в крапинку!!! Да-да, серо-желтый такой… чудо лохматое…» Кажется, теперь у даро появилась причина разузнать, почему Эйвенталь последнее время иногда совершенно без причины кривится?
Октавия: Тааак, вы что, серьезно решили туда нырять? Совсем что ли рехнулись, мурзики недобитые?! Кошаки чертовы-ы-ы-ы-ы-бульк! Уморить решили! Утопить! Вообще-то, быть крысой хорошо. У неё есть одно немаловажное достоинство: она меленькая. А уж насколько мал её нос… Пока некоторые ищут выемку в потолке, можно прижаться к нему мордочкой и время от времени дышать – когда вода на пару миллиметров опускается. Правда, на ругань воздуха уже не хватает. Но это и не критично, когда речь идет о сохранении жизни. А поругаться можно будет, когда вокруг слушатели появятся. Это и полезнее для их развития, и просто приятнее. Только не надо грязи! Она вовсе не злыдня. Это образ такой. И вообще, попробовали бы вы без малого сотню лет в крысиной шкуре ходить, когда всяк тебя обидеть норовит, ещё и не такой заразой станешь. Октавия хотя бы только ругается и кусается. Любая другая на её месте ещё и в обувь бы нагадила, и одежду погрызла! Кстати, про ругается. Это галлюцинации, или впереди и впрямь слышно тяжелое дыхание? Поднажав, крыса рывком выскочила из воды прямо перед носом у предателя-вампира. Кажется, ещё секунду о своей подлости он даже не догадывался. Ровно до того моменты, когда крыса с писком (говорить она по прежнему не могла) злобно вцепилась зубами в мокрый нос кровососа. Вынырнувшему рядом даро тоже досталось – хвостом по наглой чернявой морде! Единственный, кого было не в чем упрекнуть – тяжело дышащий здесь же конь. Именно этой свой безупречностью он и злил. Так что ему тоже достался сердитый взгляд. Сочтя, что долг обиженной и обозленной выполнен, крыса заползла вампиру на голову и принялась чистить мокрые усы. Конечно, сейчас опять в воду лезть… Но умывание – это инстинкт, с которым ничего не поделаешь.
Вешалка: Под водой время течет совершенно по другому. Невозможно сказать, сколько вы пробыли в её безраздельной власти. Невозможно не удивится, выбираясь на поверхность и обнаруживая что, минуло не более пары минут. Черноволосый скользил вперед с грацией и уверенностью существа, с раннего детства знакомого с водной стихией. Не быстро, что бы менее искушенные спутники не заплутали где-нибудь и не загнали себя раньше времени. Но и не медленно - каждая секунда, каждая минутка промедления окажется подарком для преследователей. Да и спутники особой радости от водных процедур не испытывали, что подгоняло их пуще аморфной опасности мирно спящего монстра. Если госпожа удача будет благосклонна, так оно и продлиться до самого конца вынужденного заплыва. В верх, в низ, в стороны расходились серые стены затопленного туннеля. Древний камень еще помнил, как много лет назад его топтали босые ноги рабочих и рабов, изящные сандалены аристократов, кованные ботинки стражников, когтистые лапы ездовых ящеров. Достаточно было прислушаться, и окружающее пространство заполнялось гомоном голосов, скрипом телег и визгливыми воплями торгашей. Хлопали друг о друга ладони, символизируя заключение удачной сделки, смеялись дети над выкрутасами бродячего актера, богатый купец выкручивал ухо карманному воришке. Все это казалось теперь таким далеким, таким невероятным. Но память раз за разом упрямо оживляла призраков прошлого, и одна яркая картина сменяла другую, пока в череде кода-то виденных образов не затерялась реальность. Потолок резко подался вверх, образуя приличной ширины щель между водой и нависающими скалами. Это отрезвило. Заложив плавную дугу, черноволосый устремился к поверхности. Не без брезгливости втянул в себя затхлый, сырой воздух. Настороженно прислушался, но активная погоня, если таковая и существовала, избрала для себя более простой путь. Секундой позже компанию даро составила голова Дмитрия и морда золотистого жеребца. Вид у парочки был одинаково взъерошенный, жалкий и унылый. С печально обвисших сосулек волос стекали капельки воды. Переглянувшись, мужчины с удивительным единодушием (и затаенной надеждой) воззрились в ту сторону, откуда только что выплыли сами. Утонула эта мерзкая крыса или нет? Может её уже там кто-нибудь сожрал?! …Или нет. Возникшая Октавия на деле продемонстрировала насколько же слаб слабый пол и защищен – сильный. Лица (и морды) безвинного пострадавших еще больше огорчились. Даро одарил истеричную дамочку сумрачным взглядом. Жаль, приходиться торопиться, а отрывать хвост слишком быстро не интересно. - Тише. Дальше – большой зал. Хозяин спит там, не стоит его будить, - легкое движение – черноволосый без всплеска ушел под воду и скользнул вперед, прижимаясь как можно ближе к неровному потолку Перемена была столь разительной, словно они пересекли какую-то невидимую магическую границу, отделявшую один мир от другого. Там, за этой чертой, остался спокойный и безопасный коридор, но отсюда начинался совершенно другой, неведомый пока мир. Пол и стены столь резко расступились. Голова закружилась от ощущения пространства, а тело обожгло холодом – вода здесь оказалась просто ледяной. А где-то на дне беззаботно дрых неведомый монстр из ночных кошмаров. Они не успели проплыть и половину пути, как подводный зал от пола до потолка вздрогнул от оглушительного визга… … Что-то бело-рыжее стремительно метнулось в опасной близости, осадило на пол пути и спешно юркнуло за надежную спину Дмитрия, едва не перевернув последнего вверх тормашками… Как у вас с логикой, господа? Неплохо? Тогда позвольте дать вам одну простенькую задачку. Возьмем два неоспоримых факта: 1) Эльфиниты умеют плавать. 2) Эльфиниты любят пакостить. Что у нас получается в результате? Очень быстро Вешалка выяснила, что плавать просто так – скучно. Двуногие и воздыхатель с несостоявшимся обедом (ну да ничего, упущенное мы еще наверстаем!) тащились где-то далеко позади. Сухопутные черепахи! Кобыла огорченно взмахнула хвостом и энергично заработала ногами. Чем бы занять себя любимую? Приставать к собственным попутчикам она не рискнула. Начнут еще тонуть, тащи их потом бедной слабой лошадке на своем хребте! О! А это что у нас тут такое? Прямо по курсу, на самом дне гхырова водохранилища, обнаружилась куча како-то старого тряпья. Большая такая, с пару эльфинитов ростом. Или глубиной? Кто её поймет эту нярятельную терминологию! Лошадка воодушевленно осмотрела странное образование и, прицелившись, ткнула в нее копытом. Куча надулась и опала. Вешалка настороженно подождала продолжения и разочарованно булькнула. Ничего! Ну, так не честно! Изящная ножка еще разок прицелилась по аморфной груде. И снова та расширилась. Сжалась. Выпустила стайку пузырьков. И… все?! Какая несговорчивая бяка! С досады она от души саданула сразу двумя задними копытами по упрямому тряпью и неспешно поплыла обратно. Позади что-то шевельнулось, расправляя длинные щупальца. Упс. Кобыла воровато прижала ушки и споро погребла под прикрытие рыцарственного вампира. Дмитрий же не сможет отказать слабой женщине, правда?! А визг достиг её изящных ушек уже за спиной бесстрашного защитника!
Пернатый Змей: ООС: второй, а вы разве не знаете, как опасно наталкивать меня на всякие нехорошие фантазии?! ПыСы: *фыркнул* как будь-то одна хвостатая девица была чище! Пауки мило улыбались. Значит, сознаваться по хорошему не желаем, э? Ну ладно, сами напросились. Будет вам по плохому! Как и водиться в таких случаях, Змей придирчиво изучил невинные морды восьминогих плутов, навскидку пытаясь определить, кто из них изображает наибольшую непричастность к происходящему. Ага. Вот и он…. А ну стой, куда это ты родненький, намылился?! Перехватив нацеленный на себя хищный взгляд, насекомое прибавило скорости. Цепкие лапки еще чаще замелькали в воздухе, застучали по каменному полу. Нет уж, не уйдешь! Даро стремительно метнулся вперед, нацелившись цапнуть шустро удирающего беглеца за шкирку(или что там есть у этих мохнатых?) и допросить с пристрастием. Почти догнал. Почти схватил. Ох уж это вездесущее «почти»! Даро замер, застыл, столь же неожиданно, сколь мгновением ранее начал движение. Точно на стену невидимую налетел. Паук, пользуясь оказией, поскорее спрятался в единственно безопасном месте – на светлой макушке одной несносной девицы, запустив все восемь конечностей в спутанную шевелюру и злобным стрекотом пресекая любые поползновения к снятию живого головного убора. А некромант этого и не заметил… Голос был. Голос был премерзким – пискляво-ворчливо-возмущенно-деловым. Так что богатая фантазия сама собой укомплектовала его обликом заумного очкастого типа, в мятой одежде и со сводом неукоснительно соблюдаемых правил под мышкой. В свое время встречался Змей с сими диковинными представителями рода человеческого. Вариант не самый худший, особой склонности к насилию не имеет. Забьется в дальний угол, бухтит себе чего-то под нос и достает окружающих малопонятными нотациями. Самый обычный зануда, какие с легкостью найдутся в любой компании. Для того, что бы находиться в обществе такого скучного подвида, необходимо обладать безграничным терпением и иммунитетом, порожденным многолетней практикой, к его задушевным лекциям. Вопрос: как занудный очкарик оказался посередь пещеры в заброшенном городе? Не мог же он конденсироваться прямиком из воды? Изучив подлую лужу на предмет наличия в ней всяких полупрозрачных субъектов (А то мало ли что! В месте, где каждая молекула буквально пропитана свободной магией и у озера могла бы появиться собственная личность), даро одарил точно таким же придирчивым взглядом и Летунью. Вид девица имела любопытно-предвкушающий и излишне веселый для несостоявшейся утопленницы. Даже кисточка хвоста самовольно выписывала в воздухе какие-то замысловатые узоры, грозя и вовсе завязаться в узел. Подозрительно. Но – увы - на роль очкарика юная дева подходила еще меньше невозмутимого озера. Было, правда, что-то такое в её позе, что ставило под сомнение полную непричастность к происходящему… Так. Давайте мыслить логически, хорошо? В списке многочисленных достоинств некроманта раздвоение личности пока не значилось. Было бы, конечно, приятно иногда перемолвиться словечком с достойным собеседником, но как-то не сошлось. На назидательные разглагольствования совести, тишайшей шепоток здравого смысла и громогласный набат интуиции это тоже не походило. Итого, что у нас остается? Руки машинально потянулась проверить, на мести ли чужое украшение. Ответ был очевиден. Тонкие губы некроманта украсила самодовольная улыбка. Значит все-таки не совсем простая вещица. Золотистые пальцы задумчиво потеребили кулончик, такой же шершавый и холодный, как и несколько мгновений назад. В нем по прежнему не ощущалось волшебного тепла. Обычный камешек. Самый-самый обычный, какой только можно себе представить. Что бы или кто бы не наделил безделушку разумом, ему пришлось очень постараться, укрывая следы волшебы. Интересно, а Летунья знает, какое чудо носит на шее? И как, во имя Стихий, такая безделицы оказалась в руках вороватой студентки Левиофана!? Хотя… Снимаем последний вопрос. «Какая забавная штукувина», - формировать мысли в понятные и простые фразы, считать которые мог даже телепат-недоучка, было даже забавно. И приятно – врожденный талант вкладывать в самое невинное предложение центнер насмешки, тонну иронии и не измеримое количество высокомерного презрения от мысленного общения нисколько не пострадал. Скорее даже наоборот - развернулся на полную катушку. Змей хмыкнул и в отместку за «чудо лохматое» еще разок повращал нахальную (в хозяйку пошла, не иначе!) подвеску в воспитательных целях, - «Если вас, господин зануда, не устраивает мое великолепное общество, вероятно вы предпочтите вернуться к ним?» Приглашающий взмах рукой в сторону настороженно притихших пауков. Заканчивая представление насмешливым поклоном, даро небрежным тычком ладони смахнул восьминогих воришек с насеста и перевернул указанный крапчатый камень. Небольшая заминка. Булыжник – огромная (тут все какое-то слишком большое) божья коровка, почему-то серая и в ядовито-жетлых пятнах – споро драпает в одну сторону. Некромант с еще большим энтузиазмом отшатывается в другую. Каменный пол, там, где он находился всего долю мгновения назад, ощерился рядком длинный и острых шипов. На кончиках природных кинжалов поблескивают капельки густой жидкости. Не безвинной водицы, это уж точно. Вдзик-бжжж-вдзиц-бжжжж. Недовольно дребезжа крыльями, точно несмазанная телега, ретирующийся жук чудом избежал столкновения с Летуньей, обогнул озеро, покрутился на месте и, наконец, угнездился, спрятав лапки под объемным брюхом. Леталки еще пару раз угрожающе дернулись, и жужжание стихло. Чудесатое зверье вновь превратилось в неодушевленное глянцево-блестящее оформление зала. Секундная пауза, для того, что бы в полной мере осознать происшедшеё. Секундная пауза для того, что бы оценить все перспективы и начать подозревать каждый камешек, каждую щелочку в подлом сговоре с врагом. Не существовало гениального некроманта, с такой филигранной точностью создавшего диковинных пауков. Люди так не способны! Да и даро, наверное, тоже… Змей не многим ошибался, заподозрив воду в наличии вредной личности. Нет, до этого дело еще не дошло – не стоять бы иначе сыну огня на твердом камне после опрометчивого купания! – но сила, обитавшая тут веками, не могла не влиять на окружающее пространство. Магия, как созидание, магия, как творчество. Капля за каплей напитывала она окружающее, искажая первоначальные свойства предметов, придавая им новый смысл. Даруя неодушевленной материи некое подобие жизни. И пауки, и жуки – её порождения. Одни из её многочисленных порождений, если быть точным. - Огхыреть! – обалдело выдохнул даро с подозрением косясь на точно такой же крапчатый камешек по соседству и с трудом удерживаясь от нервного искушения потыкать в него пальцем. Так, на всякий случай… – Какие тут аборигены… интересные! И уже мысленно. С чувством, и дополнительным довеском из жутких образов скорой расправы: «Эй, шутник, еще одна такая выходка и я тебя пеплом по ветру развею, понял?! - Малыш, ты уже оделась? – в голосе некроманта послышались напряженно-тревожные нотки, - Мне почему-то р-резко расхотелось знакомиться с местными достопримечательностями. Пошли отсюда. Найдем Ваэри, пока эту дурочку не нашло… что-нибудь голодное. Бросив еще один настороженный взгляд на опасного крапчатого «соседа», Змей поспешно нагнулся, подцепив пальцами кончик кожаного шнурка. Слава Истинному Огню! В этом вредный камень не солгал! Встрепанный и пыльный, но абсолютно целый амулет! Облегченно выдохнув, даро надел странное украшение на шею. Глупо, но от прикосновения к коже такой знакомой, такой родной вещи вернулось ехидно-насмешливое расположение духа. - Драгоценная моя, может ты поведаешь презренному рабу, с какой это стати сие безобидное озеро едва тебя не утопило? – в голосе – искреннее любопытство. И подобающее случаю заинтересованно участливое выражение на физиономии законченного мерзавца. Очень-очень искреннее. Очень-очень невинное. И, совершенно точно, призвано скрыть раздражение. Оскалившись самым галантным образом, Змей подхватил спутницу под белы ручки и, по широкой дуге огибая всякое подозрительно, потащил на’ашу к жутковатому провалу выхода. Предосторожности, знаете ли, не бывают лишними! Особенно, когда дело касается противных хвостатых девиц с феноменальной способностью обнаруживать неприятности на пустом месте, – И как эта болтливая штуковина, - для наглядности он выразительно побарабанил пальцами по шершавому каменному боку, – попала к тебе? Такие вещицы не имеют обыкновения валяться посреди дороги, поджидая какую-нибудь симпатичную студентку. И совершенно не вязавшийся с интонацией голоса, серьезный вопросительный взгляд,: вернуть эту вредную штуковину тебе, малыш? Перед тем, как навсегда покинуть негостеприимное озерцо, Змей замедлил шаг и обернулся на прощанье. Подрагивала блестящая поверхность воды. Призывно мелькали огоньками-глазками волшебные камешки. В их свете лицо девушки казалось неживой маской, не многим отличающейся от совершенного и бесчувственного лика Снежной Королевы. Заострившиеся скулы, льдисто-холодные глаза. Жутко, но красиво. Стоило видимого усилия вновь обратить свое внимание на стену. Неплохо бы прихватить один из светлячков с собой… Неплохо? Нет. Он решительно одернул тянувшуюся к руку.. Хватит на сегодня практического монстроведения. Не оглядываясь и не останавливаясь более, Змей и Летунья покинули таинственную пещеру, оставив позади волшебные огоньки, чудесные создания и обманчиво безмятежное водное зеркало… …Они уже уходили, они уже не смотрели назад, в сторону затаившегося озера. Как опрометчиво, дорогие мои! Вам ли не знать: стихии свою добычу так просто не выпускают… Безупречно спокойная поверхность воды не выражала ничего. Но под этой обманчивой пленкой, в самом сердце крохотного подгорного водоема, бушевала настоящая буря. Сплеталось кружево пробужденных течений, изменялось, искажалось, превращаясь в один большой сгусток движения. Стонали от боли и крошились многолетние камни, и крошки эти, вместе со сгустками силы перемешивались в беспорядочном котле Превращения. Магия еще не успела одарить озеро собственной личностью, но теперь сама разгневанная Вода решила помочь ей в этом. Вращается, крутиться, кружиться, кипит волшебный котел. Быстрее, быстрее, быстрее! И вдруг все прекратилось. На берег бесшумно выскользнуло (вытекло?) нечто огромное и прозрачное. Оно не имело постоянной формы, стремительно и легко перетекая из одного невероятного облика в другой: птица с шестью крыльями и тремя лапами, пятиногий пес, свесивший дюжину языков из десятка клыкастых пастей, безымянное создание с телом льва, крыльями летучей мыши и головой рыбы. Изменения эти происходили столь быстро, что у всякого случайного свидетеля закружилась бы голова. Еще некоторое время изменчивое существо сидело, поджав многочисленные и разношерстный хвосты, осознавая самого себя и окружающий мир. Потом оно поднялось и неспешно прорысило следом за ненавистной девчонкой и дерзким типом, посмевшим умыкнуть чужую добычу. Озеро довольно булькнуло и затихло окончательно. Наглецы поплатятся.
Луннария: ООС: Первый, вы – точно садист!!! Клянусь всеми стихиями и их квадратом!!! ЗЫ: *показала язык* зато уж не в пример причесанней!.. ЗЗЫ: ох, что-то я вновь ударяюсь в свою нелогичную пессимистичность… пора пить валерьянку… Если бы не оригинальный «шиньон» на голове, протестующий против собственного снимания возмущенным писком и явно уже забывший, кого именно следует бояться – Эйвенталь бы просто умерла от едва сдерживаемого хихиканья. Пакостнического такого и, несомненно, коварного… Они нашли друг-друга! Наблюдая за даро, искренне стараясь сохранить невозмутимое лицо (я тут ни при чем, да-да!!) и, одновременно с этим: отодрать насекомое от бесценной и только расчесанной шевелюры, Летунья испытывала прямо-таки неземное… любопытство. Интересно, насколько хватит сына Огня на сию безделицу… или же он просто воспримет его нотации в духе собственного переносного цирка? А что… было бы неплохо избавиться от куска камня именно таким невинным способом – под предлогом миловидного подарка на долгую память. А то, что память будет о-очень долгой… хе… Нет, но обозвать бедный амулет «штуковиной» мог только даро! Не выдержав, выслушивая их «перепалку» (кто тут телепат, хочу я спросить?! хотя, «подключиться» к вашей линии очень сложно), девушка поскорее отвернулась, уткнувшись в ладошку. Было ли это нервным или просто признаком подступающего сумасшествия, но смех душил почище дыма от благовоний. Скорее, все же, нервное… «Сам ты штуковина, псих!» - обиженно возмутился кулон под недовольный писк нашкодившего паука, как раз почти успешно отдираемого от ценной части тела одной неудачницы. – «Я кому сказал: прекрати меня вертеть! Тебе же хуже будет!..» - чуть помолчав и недовольно попыхтев, - «Во имя Квадратов, верни меня к хозяйке! – разговор есть, пока она сама себя не угробила в ближайшее время… и вообще – меня невыгодно отдавать паукам, все равно вернусь рано или поздно, вот!» Смех все же пришлось прекратить – исключительно только лишь для того, чтобы удостоить своим наивнимательнейшим взором забавный «камушек» на ножках. Даже в глазах девушки зажегся игривый огонёк кошки со стажем – настолько было велико желание каверзно подцепить новую игрушку когтистой лапкой и… ну, к примеру, кинуть в озеро. Или просто – погонять по бережку… Зато, паук, так же отвлекшийся на двигающуюся фауну, соизволил-таки покинуть своё убежище. Хоть это в плюс… Эх, сюда бы парочку учителей из Школы – они были бы в восторге, это уж точно. А как же: новый вид, новый вид, вива!! - Воистину, - только и подтвердила левиафанка изречение рыжего мерзавца. В её голосе, правда, больше слышалось сожаление по поводу столь быстро утраченной игрушки… хотя, вроде там еще одна такая же лежит, ннэ?.. такая краси-и-и-ивая… ..«Пфе… напугал… Пеплом – как же! Уже боюсь и осыпаюсь искрами. Мальчик, не смеши меня…», - язвительно и совершенно бесстрашно. «Как будто ты один такой умник… к тому же, ты лишь искал свою побрякушку, а об остальных факторах не спрашивал. Так мне что каждый раз вас, непросветленных, уму-разуму учить?».. ..Приближение даро и, более того, непрекословное увлечение одной хвостатой девицы за руку в сторону, подальше, было воспринято героически. Подумаешь, схватили за руку именно в тот момент, когда оная уже тянулась к еще одному похожему бегающему камушку, только поменьше… С одной стороны, подленькая обида и холодок в глазах остался… …с другой, надменно отталкивать чьи-то лапки от своей персоны девушка и не собиралась – Стихии, а ведь это было в какой-то степени приятно, заботится ведь. Въедливый голосок о том, что даро просто не хочет лишних неприятностей в виде попытки спасания одной девицы, а потому и тщательно уводит её от предполагаемой опасности, был нагло задавлен еще в зародыше. Нет уж, увольте – от одной говорящей безделушки уже избавились, а раздвоение личности нам не на руку. Не нужно никаких посторонних голосов, нагло лезущих в твою душу с очень-очень-очень полезными советами. - Если тебе это так интересно узнать, мой ненаглядный, то спроси у самого озера. Мне оно не призналось, - чуть злее, чем следовало, огрызнулась Луннария, недовольно нахохлившись. И уже чуть более теплее, заинтересованней, словно, извиняясь: - Так ты его тоже слышишь? - досадливый вздох и мимолетный взгляд в сторону обсуждаемого украшения. – Хорошо хоть не у меня одной такая фантазия… - краткий смешок, - Не поверишь, но именно на дороге я его и нашла. Когда только-только поступать собиралась в Школу… ..«Она не помнит, почему её ненавидит вода, отказал от того, чтобы помнить… может это и к лучшему…» - задумчиво пробормотал голос с какой-то непонятной отеческой симпатией. И, предупреждая вопрос, заранее ворчливо заявил, - «а я помню, да. Собственно, именно из-за этого началась вся эта безумная история… если кратко и в двух словах: эта девица успела крупно насолить Хозяйке Воды… и водой же её убили в отместку за предательство, ведь вода – это Дом, он управляет кланами.... Смешно – ненависть столь крепка, что преследует эту девицу на протяжении всех жизней, ты можешь себе представить? Правда, должен заметит, что сейчас эта ненависть много слабее, чем была ранее… к примеру, после первого перерождения. Только ей не говори… она и так нервная, а узнает – вообще от любой лужицы шарахаться будет…» - взволнованно закончил кулон, вероятно, уже раскаивающийся, что выболтал слишком многое постороннему, в общем-то, парню… которого, к тому же, явно недолюбливал… -…а потом, вижу – лежит недалеко от дороги что-то блестящее. Ну и сунулась посмотреть. Результат ты видишь, - хмуро закончила на`аша животрепещущую историю приобретения кулона и недовольно поглядела на Змея, автоматически проводя рукой по вновь спутанным волосам. Почему он так смотрит – в первый раз что ль увидел?.. ..Почему сложилось впечатление, что он совсем не слушал? Неужели его настолько прельстило бубнение этого кусочка авантюрина, в которые телепатка совершенно не вслушивалась?… Ай, да больно-то надо! – Пускай он пока у тебя побудет («ЧТО!?!?!?! Девчонка, да что ты о себе возомнила!? Не надо меня этому ненормальному отдавать!!! А-а-а-а-а!!...»), а то он меня уже замучил своими нравоучениями… Передернув плечами, Летунья молча уткнулась взглядом в стену, показывая всем своим видом, что говорить больше не намеренна. Да и были на это причины похлеще «семейной размолвки». На душе почему-то было очень муторно… и совсем не в состоянии психики было дело. Интуиция что-то испуганно напевала, хаотично дергая на струны нервов. Хвост недовольно хлестал свою хозяйку по бокам… но почему?! В чем причина беспричинного беспокойства-то?! Мир сошел с ума… Впрочем, это совершенно не мешало прочно игнорировать все эти «предвестники несчастий». …Несчастья начались даже ранее, чем обычно – милая парочка еще не успела миновать относительно длинный коридорчик – выход, как Эйвенталь запнулась о какой-то камушек и, сдержанно матюгнувшись, с грустью посмотрела на выбившуюся штанину. Идти сразу же стало неудобно… категорично вырвав когтистую ладошку из рук некроманта, студентка решительно опустилась на одну ногу, поправляя штаны. - Иди, я тебя догоню… - махнула она рукой, казалось, полностью увлеченная попытками запихать штанину обратно, в сапог… та сопротивлялась со всей упертостью вредного материала… ..«Значит так, лохматый: давай договоримся вот о чем: я тебя не трогаю, ты меня – хорошо?» - мрачно, - «Не надо меня вертеть, бить, умудрено стучать пальцем или, что еще хуже, попытаться вытереть для неземного блеска! Мне это неприятно – так хоть посочувствуй моему положению! В обмен на мою неприкосновенность и безопасность,» - с легким пафосом и затаенным любопытством, - «я, так уж и быть, соглашусь тебя просветить на тему этого хвостатого недоразумения природы… И не обольщайся – исключительно ради того, чтобы ты не сделал еще какую ошибку. Между прочим,» - обиженным тоном, - «Из-за тебя она прошла аж до четвертой ступени изменений и теперь, не дай Стихии, конечно, но если что случится, я за неё не… хм-хм, а что это за милое существо у тебя за спиной???» ..Резко почувствовав неладное, девушка буквально за доли секунды успела распластаться на каменном полу, одновременно выворачивая шею под невероятным углом. Там, где секунду назад находилась чья-то беловолосая голова, стегнул воздух длинный водный щупик… Нехорошо… Пораженному взору на`аши предстало некоторое аморфное чудо-юдо с замашками матерого маньяка. И сомнений почему-то не возникало – чьей кровушки алчет сие создание.. Неужели она настолько пришлась по вкусу стихии воды? Да за что же!?!?.. Хрупкий тонкий лед, на секунду закрывший порождение враждебной стихии до пояса всхлипнул и рассыпался, быстро тая – верх способностей… Летунья с отчаянием посмотрела на собственную руку. Стихия холода отказывалась слушаться… Невовремя. Нехорошо… Надоело!!! Не совсем осознавая, что она делает, дочь стихий закрыла голову руками, съежившись в испуганный комок… Не всегда только лишь дочь влияет на стихию… даже желания матери иногда сказываются на… А нужно ли бороться?.. зачем?.. смысл?.. как-будто кто-то выиграет, если она останется относительно жива… наоборот – меньше проблем… Она ждала буквально считанные мгновения, казавшиеся вечностью… Но потом… словно в слепой попытке побороть свой страх, рискнула приоткрыть глаза, чтобы хотя бы увидеть свою предполагаемую «судьбу»… и резко пожалела о своем поступке позже. Возможно, вода и продолжала изображать что-то невиданное из себя. Но на`хассе видела – в едва проступающих чертах, скособоченных тенях и изломах воды - женский силуэт в странной одежде, казалось, полностью состоящей из неких кусков разной ткани, изящно скрывающие все недостатки и давая весьма большое место для фантазии. Её волосы были распущенны и шевелились неестественными водорослями, немыслимо оскаливаясь в свою очередь странной мордой зверя; на месте глаз темнели провалы, а черт лица не было совершенно – не угадывались они в этой мешанине образов… или просто их не существовало вовсе?.. очень знакомый вид – вот только Страж на`хассе клана Холода выглядит более эффектно… «Ух-ты, к нам высокопоставленные гости пожаловали… а тут и не прибрано…» Фигура протянула руку – неимоверно длинную, с заостренной ладонью, где пальцы сливались в единое гибкое щупальце чудо-юдо-зверя… Так легко уйти, достаточно лишь протянуть руку в ответ, позволяя увести себя туда, где нет никаких переживаний, грусти, тоски, глупых слов и лишних чувств… …достаточно лишь протянуть руку в ответ… …согласно кивнуть… …позволить Хозяйке Дома делать все, что она захочет…
Пернатый Змей: ООС: *показал язык* От вас научился, второй! ПЫСЫ: *ласково* Были? ПыПыСы: Я в вас, второй, и не сомневался! Голос раздражал все больше и больше. Змей незаметно покосился на спутницу. Может она из-за этого постоянного ныться такая… чудная? Попробуй-ка, послушай, такие нотации всю жизнь. Фееее! От одной только мысли об этом жуть берет! «Тогда, штуковина», - злорадно-торжественно объявил Змей, - «Я тебя в камень замурую. Посидишь тысчонку другую лет в полном одиночестве. Будет время подумать над своим мерзким поведением. Как тебе такая перспектива?» Мимо лениво проплывали уже опостылевшие серые стены. Рука уверенно обхватывала когтистую лапку несносной девицы. Странно. Этот наивный ребенок, с вредным характером и способностью всюду находить неприятности на свой пушистый хвост, должен надоесть ни чуть не больше клятого камня, холода и темноты. А вместо этого даро задает ненужные вопросы и, самое удивительно, выслушивает не нужные ответы, машинально откладывая информацию на потом. Ну не глупо ли? Разве этот «потом» для них будет? - Слышу, - презрительно фыркнул некромант, оставив без внимания грубую отповедь и уже привычно выстукивая по кулончику какой-то замысловатый мотивчик похабной трактирной песенки. Забавно. История счастливого обретения оказалась столь неправдоподобно-наивной, что не поверить в её реальность было не возможно, - Зануда. Но бывает хуже. Меч моего приятеля навострился говорить всякие непристойности. Причем, в слух и его голосом! Можешь себе представить, какими взглядами их провожают гуляки… «Как… по-человечески», - даро замедлил шаг, вновь обратив задумчиво-проницательный взгляд на свою спутницу. Под рыжей макушкой, скрытые насмешливо презрительной усмешкой, лукавым блеском глаз и непринужденной болтовней, стремительно мелькали образы и воспоминания. И все это сливалось воедино, образуя какой-то аморфный план действий, слишком призрачный пока даже для самого Змея. Но… попробовать определенно стоит. Как только представиться такая возможность. А передал он совершенно иное, и в каждом мысленном «слове» чувствовалось непонимающее напряжение, - «И как глупо. Бессмысленно. Стихия уже получила свою плату – её жизнь. Чего она хочет еще? Зачем мстить?..» Если чужая душа – потемки, то душа Стихии – бездна. Змеей мотнул головой, отчего вплетенные в волосы бусины мелодично прищелкнули, и с молчаливой решимостью зашагал вперед. Что еще за…? Когтистая лапка дернулась, вырываясь. Некромант нетерпеливо обернулся: ну что еще такое?! Вечно у неё все наперекосяк! И он должен поверить, что эта дурочка действительно догонит? И при этом не сломает себе ногу, не обнаружит какого-нибудь завалящего монстра или не свалиться в специально для нее разверзнувшуюся пропасть? Скептичное фырканье и возведенные к небесам горе очи. Ага, как же... Хотя… Ладно, это её проблемы. Звук удалявшихся шагов. После светлого, пропитанного теплом помещения очень не хотелось возвращаться в огромный, жутковатый зал, со стен которого взирали сотни, тысячи давным-давно покинувших этот мир драконов. Зрение еще не пришло в норму, и даро с трудом различал что либо на расстоянии трех шагов, но блеск живых глазок-бусинок упрямо чудился даже из самых дальних и темных углов. Ощущение тяжелого, враждебного взгляда не оставляло. Позади понуро шваркали лапами мохнатые знакомцы. За то время, что Змей и Летунья барахтались(и тонули!) в негостеприимном озере, бушующее паучиное море изрядно обмелело. Его остатки (по большей части молодняк) небольшими группками рассосались по всему залу и, похоже, вернулись к повседневным делам и заботам. Так что, за исключением вороватой свиты из десятка насекомых, никто не обратил на вернувшегося никакого внимания. Где она там возиться? Хищный зверек-интуиция запустил в душу коготки тревоги. И, чем дальше он отходил от прохода, тем настойчивей становилось желание вернуться. Неужели и правда куда-нибудь провалилась? С неё станется… А вдруг её уже кто-нибудь сожрал?! Найду - убью сам. Спокойнее будет. «Значит так, занудская штуковина, если ты еще раз назовешь меня лохматым, то я… Постой, что еще за существо?!» От души ругнувшись, он развернулся и стремительной тенью метнулся обратно. Туда где осталось самое невезучее создание на свете. Только теперь Змей вычислил причину первоначального беспокойства: связывающая их ниточка молчала… Почему-то принято считать, что огонь слабее воды. Что одна стихия способна уничтожить другую. Чушь! Плесните-ка из ведра на полыхающей пламенем дом. Ну как, что в результате? Облачко пара и обуглившееся пепелище? … но даже если враждебная влага сможет унять жар пламени, неужели вы полагаете, что это доставит ей удовольствие? Огонь никогда не сдается без боя… Текучая мерзость шарахнулась от коленопреклоненной фигуры девушки, налетела на стену коридора, путаясь в избыточном количестве ног и рук. Набросившаяся на неё огненная фурия мало походила на Змея. Резко очерченные скулы, глазища – жуткие, без белков и, словно бы, отражающие отблески невидимого огня. Сквозь кожу шеи пробивалась мелкая, блеклая пока чешуя. Точно такая же, но переливающаяся всем многоцветием радуги украсила руки… нет, не руки – кривые, уродливые лапы с серо-стальными когтями. Драконьи лапы! Миг. Порождения воды и пламени замерли друг против друга. Миг. Покатились, шипя и рыча, точно пара кошек. Миг. Разлетелись в стороны, исходя паром и силой. Миг. Бесформенное, ошарашенное водянистое тело вздрагивало от необычного ощущения – боли. Не победа, и даже не ничья – только небольшая отсрочка перед новой схваткой. Но Змей был не на столько глуп, что бы испытывать милость госпожи фортуны еще раз. Он и в прошлый не особо рассчитывал на успех, просто бросился вперед, повинуясь мгновенному непреодолимому желанию остановить Летунью. Отбросить это отвратительное неправильное существо как можно дальше. А теперь стоит поторопиться. Гибкое создание неестественным змеиным движением соскользнула на пол. Уродливые, обжигающие горячие лапы обхватили девушку за подбородок и рывком вздернули голову. Острые когти кольнули белую кожу. Изумрудные, без белков глаза, как никогда напоминающие пару драгоценных камней – О! если бы только камни могли полыхать таким огнем! – встретились с неуверенно-голубыми… Бешеная драконья ярость. Злость и неприятие происходящего, столь сильные, что кажутся раскаленной лавой струящейся по жилам. Как смеет она сдаться? Опустить руки и отказаться от борьбы после происшедшего?! Невозможно! Немыслимо! Недопустимо! Жизнь слишком ценный дар, что бы вот так, мимо ходом, отшвырнуть его! Только потому, что сейчас очень плохо. Только потому, что сейчас не хочется чувствовать и думать. Не хочется быть. Только из-за сковавшего разум и душу слепого отчаянья! Это – трусость! Это – предательство! И где же твоя любовь?! Ты хочешь бросить меня одного в стихиями проклятом мертвом городе?! Оставить наедине с ЭТИМ?! Хрупкая ниточка связи больше не дрожала, она стонала, пульсировала силой, беспомощно прогибаясь под напором его сознания. Чуждого, не человеческого – яркий ворох пламенеющих образов. Мысли и чувства, не обращенные в слова – звуки, запахи, цвета, видения. Достаточно чуть прикоснуться и вслед за образом придут связанные с ним воспоминания, новая цепочка пестрых ассоциаций. Упорядоченный хаос, окрашенный в тревожно-багряные тона гнева. Не попытка причинить боль – хотя кому, как не ему знать, как остро реагирует чуждый даро разум на какофонию мельтешащих образов?! Просто жесткий и жестокий способ заставить существо двигаться даже против его воли. Вопреки ей. Без жалости и сострадания раскаленным клеймом выжигая в чужой душе собственное неприятие происходящего, пробуждая желание жить и бороться, побуждая к действию. - Совсем сдурела?! – кажется, прошла целая вечность, прежде чем Змей, одернув вцепившиеся в подбородок девушки руки, наглухо забаррикадировал свое сознание. Но даже сквозь эту защиту пробивалось испепеляющее бешенство. Он почти рычал, негромко, но этого еще более страшно, - Чего расселась?! Думаешь… А, проклятье! Позади глухо булькнул и шевельнулся элементаль. Заметив это движение краем глаза, даро дернулся и с нервной поспешностью обернулся к противнику. Бесформенное существо уже приходило в себе, неуверенно, но все быстрее перетекая в какую-то новую форму. Маленькая неприятность не причинила ему вреда, лишь сильнее раззадорила охотничий инстинкт. И некромант с неожиданной ясностью понял – бежать бесполезно. Сотканная из враждебной стихии и магии, пакость не ведает усталости или голода. И гнать свою добычу она будет до победного конца. А он, «победный конец» непременно состоится: второй схватки с этакой бестией они не переживут. Если о бое или отступлении не может идти и речи, стоит подумать о месте, где можно было бы спрятаться. - Отвлеки его, - это было приказом, безоговорочным и не предполагающим объяснений. Одним слитным движением он вскочил на ноги, метнулся куда-то в темноту, вернулся обратно, дважды пересек поперек коридор, и лишь после этого рухнул на колени, тщательно ощупывая неровный пол. Нечеловеческие пальцы несколько раз прошлись туда и сюда по шершавой поверхности, прежде чем неуверенно застыть в одной точке. Тут. Или нет? Исправлять что-то не будет времени… Тут! Острый коготь лязгнул по камню, оставив на нем глубокую выемку. Некромант чуть сместился, усаживаясь в отмеченном центре и медленно, не поднимая головы, как бы бешено не колотилось сердце от страха и тревоги, провел неровную круглую линию. Она так и осталась незавершенной – между началом и окончанием оставалось расстояние в палец шириной. Далее, руны. Когтями – выше локтя, по незащищенной человеческой коже. Застыть на мгновение, прислушиваясь. И кровью на голодном камне мертвого города вывести знакомые знаки. Север. Изящная завитушка первой появляется на законном месте. Дальше – проще. Юг. Резкая загогулина. Восток. Незавершенный полукруг Запад. Короткая, перечеркнутая наискось линия. Несколько более мелких и заковыристых значков по внутренней стороне круга. Что-то защитное, маскировочное и для концентрации энергии. Все. - Малыш! – кривые линии, темно-багровые символы под пристальным взглядом некроманта ожили, наполняясь силой. Старое заклинание, простая и качественная защита от не рожденных тварей. Еще не законченная, не закрытая, - В круг. Живо!
Дмитрий: оос: ржал с известной личностью. Сорри за экстракороткий пост. Крыса моментально получила щелчок по боку. Дмитрий НУ ОЧЕНЬ не любил, когда в радиусе тринадцати метров обнаружилось существо, имеющее наглость тяпнуть вампира. Обычно такие существа оставались без хвоста. Ну почему эта крыса переселилась с плеча даро на многострадальный разодранный воротник вампира?! Ну почему она не утонула? Почему не натолкнулась на что-нибудь зубастое и голодное (сам Дмитрий не в счет) под водой? И почему она снова вылезла именно к нему, а не к даро! Хоть бы этот чернявый разобрался с ней, как только время выпадет... Почти сразу же пришлось нырнуть вслед за даро. И хорошо. Хоть крыса опять прекратила бурную деятельность, и то спасибо. Что происходило здесь годы назад? Здесь, в затопленных залах и коридорах - кипела жизнь? Или нет? еще одна тайна - или ни для кого не секрет? Дмитрий слишком редко бывал в Анохене, чтобы сказать хоть что-нибудь об этих местах. А слухи...вампир никогда не утруждал себя подслушиванием чужих разговоров. Оказалось, зря. Не могло быть так, чтобы о таких древностях забыли абсолютно все. Всегда бродят какие-то слухи, остаются знаки....только одна клыкастая личность все благополучно прохлопала. Ну и ладно. Здесь есть целый даро для этого. И магическая нить, тянущаяся из теперь не такого уж далекого места.... Вода внезапно стала еще холоднее, стены разбежались в стороны, как пуганые тараканы. Капут, лаконично подумалось Дмитрию. Уж очень нехорошие ощущения на тему этого места возникали у чувствительного к таким вещам вампира.... Еще одна вспышка - там. Да что там творится, в конце концов?! И, как нарочно, именно в этот момент - опять эта лошадь! Упс....это что еще за гхыр?!
Дориан: Приходилось признать: дела шли отвратно. То есть, уже давно, с тех самых пор, как Дориан лишился родного дома – кораллового рифа, а заодно и всей семьи. Сколько времени-то прошло? Ночей десять или двадцать, а может быть, и все тридцать. Дориан не привык считать время – в море сезоны сменяются только штормами и штилями, во время штормов нужно уплывать поглубже и отсиживаться где-нибудь под прикрытием толщи воды. А потом начинается веселое время, и Дети Воды выбираются ближе к поверхности… Но то в море. На суше все не так. Неправильно и не особенно-то уютно. Дориан успел десять раз проклясть тех самых магов, которые не дали ему спокойно прожить полагающиеся Никсу или Сирене шестьсот-семьсот лет, и вытащили на сушу, натурально, как рыбу в сети. Если бы проклятье его стоило дороже пустой ракушки – давно бы обоих магов уже сгрызла бы стая пираний. Или кого похлеще. Еще Дориан ругал себя за то, что зачем-то цапнул омар полезть «мстить». Ну в самом деле, какой из него мститель… Дориан, по сути, давно отказался от дурацкой идеи мести. Пусть этим всякие благородные рыцари и прочие эльфы занимаются… и все же в океан так просто не вернешься, к другой стае Никсов и Сирен не прибьешься. Спросят – кто таков, откуда, почему один плаваешь. Придется выкладывать, а местная Матриарх все равно объявит – мол, должен ты отплатить за гибель сородичей. Одна надежда – на якобы «артефактную» жемчужину. Дориан пока шатался по земле, наткнулся на пару гномьих и одного человеческого колдуна, показывал им драгоценность, но ничего, кроме жадного взгляда не добился. Ну плюс попытки отобрать. Пару раз еле ноги унес, еще пару – зачаровывать пришлось. Забавное развлечение – счастливая улыбка и пустые глаза на человеческом (или не человеческом) лице; только Дориану не до смеха, когда таким способом разбойников отваживать приходится. В общем, плохо все. Просто отвратительно. Всем бы обидеть бедного Никса… Дориан сидел в какой-то в меру мокрой пещере (то есть, она была заполнена водой приблизительно на три четверти) и жалел себя. В довершение злоключений он, похоже, заблудился. Несколько дней назад едва не расстреляли из зачарованных луков дроу – мол, вторгся на их законную территорию, а они незнакомцев, да еще из созданий, не принадлежащих (официально) Разумным Расам, любят не больше мухи в собственном супе. Вот Дориан и сбежал. Нырнул в первое попавшееся озеро, окатил напоследок преследователей целым ведром воды, да и скрылся. Озеро вело куда-то вниз, зачем Дориан сунулся в подводный тоннель – не ответил бы и под угрозой распылить заживо. А теперь сидит в каком-то мрачном подземелье, абсолютно не представляя куда же податься далее. Выбраться – гхыра с два. В подземелье, куда угодил невезучий Никс, водились такие твари, что у Дориана все плавники дыбом. Одна из них, бесформенная и черная, словно осьминожьи чернила, загнала его в маленькую пещерку. Дориан уже и считал, что осталось ему жить всего ничего, но тварь то ли рыбу не любила, то ли нашла себе обед повкуснее. Заслышав шум, голоса и возню, Дориан понял: второе. Он высунулся из своего убежища, оценил ситуацию. Какие-то маги, похожи на людей (хотя, мало ли кто *похож* на людей!) плюс пара лошадей – и тварь явно пытается до них добраться. Дориан предпочел бы запастись хрустящим планктоном и делать ставки на победителя – из безопасного места, однако похоже… похоже отсидеться не выйдет. Дориан не любил магов, даже нелюдей, но еще меньше нравилась ему бесформенная дрянь. Из двух зол, как известно, выбирают меньшее. Один из магов очертил Круг. Круг пока удерживал мерзкую тварь, но и магов тоже. Дориан с усмешкой подумал, что эти великие всезнайки очутились в положении не лучше, чем его собственное. Отлично, а что он может предпринять? Ну… попробовать зачаровать, например. Один на один – толку мало, вряд ли не особенно сильная магия Сирен приведет тварь в пожизненный ступор или сделает ее Дориановым домашним любимцем. Но хотя бы ненадолго…отвлечь, чтобы маги сумели разобраться с бесформенной гадостью по-своему. И вытащить из противных подземелий Дориана, разумеется. Он еще больше высунулся из своего укрытия. Устроился на камне, словно у себя дома, на коралловом рифе…закрыл глаза. Мелодичный серебристый голос заполнил, будто осветил скользкие подземелья. Казалось, все звуки перестали существовать, поглощенные магической песней Сирены… «Только бы сработало…в мою пользу».
полная версия страницы